«Если», 1994 № 05-06

— Дэймон, — сказал Джош, набравшись храбрости, ибо это была не просто сладкая греза. — Тебе не было нужды обманывать меня. Но ты солгал, когда я попросил тебя рассказать о кошмарах. Помнишь? Зачем?

Похоже, Дэймон смутился.

— Дэймон, я боюсь. Боюсь лжи, понимаешь? Боюсь… многого. — Он запинался, досадуя на свои дергающиеся скулы, и на язык, не способный подбирать нужные слова, и на память, превращенную в решето. — Дэймон, скажи мне имена и названия. Ты читал досье. Читал, я знаю. Объясни, как я попал на Пелл.

— Как и все остальные. Прилетел после падения Рассела.

— Нет. Начиная с Сытина. Назови имена.

Дэймон положил руку на подлокотник и мрачно поглядел на Джоша.

— Первое из перечисленных тобой назначений — на «Коршун». Не знаю, сколько ты на нем прослужил, возможно, это был твой единственный корабль. Как я понял, тебя забрали с фермы в эту, как ты говоришь, военную школу и там обучили на военопа. Судя по твоим ответам, корабль был очень мал.

— Разведчик. — Перед мысленным взором Джоша отчетливо вырисовались консоли и тесные отсеки «Коршуна», где члены экипажа жили плечом к плечу в нулевом тяготении. Служба по большей части проходила при станции Передовая — в доках и патрулировании. Иногда «Коршун» ходил в дальние рейды с одним-единственным заданием: увидеть то, чего еще никто не видел. Кита… Кита и Ли… Кита казалась ребенком — к ней Джош особенно привязался. И Ульф. Он обрадовался, вспомнив их лица. Они неплохо притерлись друг к другу — притерлись чуть ли не в буквальном смысле, ибо на борту разведчика человек не ведал уединения. Джош провел вместе с ними годы. Годы! И теперь они мертвы… Словно во второй раз он переживал их смерть. «Берегись!» — кричала Кита. Он тоже кричал, сообразив, что их засекли. Ошибка Ульфа. Джош беспомощно сидел у консоли — ни одного орудия, нечем отбиться…

— Меня подобрали, — сказал он. — Не помню кто.

— Вас подбил корабль по имени «Тигрис», — напомнил Дэймон. — Рейдер. На твое счастье, в том районе оказался купец. Он принял сигнал из твоей капсулы.

— Продолжай.

Дэймон помолчал, будто размышляя, стоит ли рассказывать. Беспокойство Джоша росло, невидимая рука все сильнее сжимала желудок.

— Тебя привезли на станцию, — сказал наконец Дэймон. — С борта купца тебя вынесли на носилках, хотя на твоем теле не было ран и ушибов. Видимо, шок. Переохлаждение. На «Коршуне» почти целиком отказала система жизнеобеспечения, и ты едва не погиб.

Джош недоумевающе покачал головой. Об этом никаких воспоминаний. Пустота. Даль. Холод. Зато он вспомнил доки и врачей. И допросы, бесконечные допросы…

Толпы. Вопящие толпы в доках. Падающие охранники. Кто-то хладнокровно стреляет в лицо лежащему человеку. Кругом — затоптанные, впереди — ревущая живая волна, а позади — вооруженные солдаты. «Они захватили оружие», — слышен чей-то крик. Паника… Как будто под напором воды рушится плотина…

— После взрыва на Маринере, — продолжал Дэймон, — тебя вывезли вместе с другими уцелевшими.

— Элен…

— На Расселе тебя допрашивали, — негромко рассказывал Дэймон. — Выпытывали… не знаю что. Боялись. Спешили. Применяли незаконные методы наподобие Урегулирования. Пытались вытянуть из тебя информацию — сроки нападения, направления ударов и тому подобное. Но ничего не добились. Потом началась эвакуация, и тебя переправили сюда.

Черная «пуповина», соединяющая корабль со станцией. Солдаты. Оружие.

— На военном крейсере, — добавил Джош.

— Да. На «Норвегии».

Внутренности стянуло в узел. Мэллори. Мэллори и «Норвегия». Графф. Он вспомнил. Гордость… там умерла его гордость. Он превратился в ничтожество. Кто он? Что он? Это никого не интересовало. У них не было даже ненависти — только горечь и скука. И жестокость. Для них он был всего-навсего живой тварью, способной испытывать боль и стыд, кричать, когда захлестывает ужас, и понимать, что до твоих мук никому нет дела. «Хочешь обратно к ним? — Он помнил даже интонации Мэллори. — Хочешь?»

Этого он не хотел. У него вообще не осталось желаний, кроме одного: ничего не чувствовать. Вот она, причина кошмаров. Вот откуда эти жуткие темные фигуры. Вот из-за чего он просыпается по ночам.

Он медленно кивнул, смиряясь с этим открытием.

— Здесь тебя содержали в тюрьме. Тебя допрашивали везде — на Расселе, на «Норвегии», здесь… Если думаешь, что при Урегулировании мы изменили твои воспоминания… поверь, это не так. Джош!

— Со мной все в порядке. — Произнести это было нелегко — дыхание перехватило, тяжесть в желудке не отпускала. Это из-за близости человека, догадался он. Эмоциональной или физической. Он старался держать себя в руках.

— Посиди здесь.

Прежде чем Джош успел возразить, Дэймон прошел в один из магазинов у стены коридора. Джош послушно ждал, прислонясь к стене затылком. Сердце понемногу успокаивалось.

Внезапно он сообразил, что его впервые оставили на свободе одного… если не считать походов из гостиницы на работу и обратно. Возникло острое ощущение собственной наготы. «Интересно, — подумал он, глядя на прохожих, — эти люди знают, кто я такой?» От этой мысли ему стало страшно.