«Если», 1998 № 05

Когда я пришел в себя, тумана уже не было. Я увидел свой вездеход и кровь на траве. Видно, я потерял ее изрядно. До вездехода было ярдов двадцать, и я пополз, морщась от боли. Я думал с раздражением, что Страттону давно пора бы выяснить, что со мной. В это зремя я уже должен был бы докладывать ему о результатах моего путешествия во времени.

Наконец я все же добрался до вездехода и открыл дверцу. Сев в машину, я нащупал рукой видеофон и увидел на экране лицо Страттона — на нем читались испуг и облегчение одновременно.

— Что случилось? Ты выглядишь чертовски плохо.

— Поспеши, Страттон… — успел произнести я, и связь прервалась.

Кажется, я снова потерял сознание, потому что меня обступила темнота, и я чувствовал на себе чьи-то руки.

— Черт возьми, откуда у парня столько крови? — услышал я голос Страттона.

Я почувствовал, что меня несут. Взвыли турбины, вездеход поднялся, и мы тронулись.

Когда я очнулся, то понял, что нахожусь в больнице. Обилие света слепило глаза. Боль утихла, было ясно, что мне сделали укол. Надо мной склонилась очень красивая молодая женщина со вздернутым носиком и широко расставленными карими глазами. На голове у нее была ослепительно белая шапочка медсестры, которая на блестящих каштановых волосах казалась сбитыми сливками на шоколадном пирожном.

— Что у вас на лице? — спросила девушка, не скрывая любопытства.

Хотя я не совсем еще пришел в себя и плохо соображал, однако понял, кто передо мной.

— Привет, Марианна, — поздоровался я, забыв о всякой предосторожности.

— Откуда вы знаете мое имя?

Я увидел в ее руках губку.

— Вас трудно узнать из-за той дряни, которой вы вымазали свое лицо. Сейчас я вас умою, — решительно заявила она.

Я понял, что в суматохе Страттон, отвозя меня в больницу, забыл снять грим с моего лица.

— Ну, конечно же! — воскликнула сестра Марианна Питерс, приступая к делу. Вскоре она уже любовалась своей работой. — Я знаю вас. Вы управляющий отеля «Фалькомб», мистер Мэйн, не так ли? Я вас часто видела в баре. Однако я удивлена и польщена тем, что вы знаете мое имя. Уверена, вам знакомы имена всех посетительниц бара.

— Нет, только хорошеньких, — ответил я механически.

Сюзанна оценила бы мою шутку, но Марианна лишь покраснела, от чего похорошела еще больше.

— Зачем вам этот маскарад? — спросила она. — Посетители забросали жалобами?

Мне было не по себе оттого, что девушка разгадала тайну дурацкой выдумки Страттона с гримом.

— Да нет. Просто я спешил на репетицию любительского спектакля, — сказал я небрежно.

— И что же с вами случилось? — полюбопытствовала Марианна.

— Не помню. Я долго был без сознания. Должно быть, прищемил пальцы дверцей вездехода и от боли потерял сознание.

Она заботливо и с сочувствием смотрела на меня.

— Знаете… — нерешительно начала она. — Вы лишились первых фаланг на двух пальцах.

Она встревоженно ожидала моей реакции.

— Что ж, придется обходиться без них, — сказал я, чувствуя, что мне намного лучше. Однако я не хотел, чтобы она уходила. Лучше беседовать с ней, чем с инспектором Баскасом, к тому же я боялся, что как только она уйдет, ко мне пустят какого-нибудь посетителя.

— Как вы думаете, долго я здесь пробуду? — спросил я с надеждой.

— Думаю, к вечеру вас отпустят.

— Как? Черт побери, Марианна, я ведь еще болен, только что перенес тяжелую операцию, потерял столько крови. Мне нужно время, чтобы поправиться…

Она улыбнулась.

— Потеря крови восстанавливается в течение одной ночи, лекарства не вызывают побочных явлений. Вам сделали антишоковый укол, раненые пальцы обработаны специальным составом и закрыты восстанавливающим пластырем.

Вошла еще одна сестра и что-то шепнула Марианне. На лице девушки появилась улыбка, но на этот раз это была совсем другая, профессиональная улыбка.

— К вам посетитель, — добрым голосом сообщила мне вошедшая медсестра, словно мы были давними друзьями. — Доктор Страттон.

Я покорно вздохнул. Сестрам за то и платят, чтобы они сообщали пациентам дурные вести веселыми голосами.

Вскоре вошел Страттон.

— Оставьте нас, сестра, — бросил он Марианне. Она тут же вышла. Страттон тяжело опустился на край моей кровати.

— Как ты себя чувствуешь?

— Не так уж плохо.

— Ты не хочешь мне рассказать, что произошло?

Конечно, я рассказал все — о серой пелене тумана, вспышке света, острой боли в руке, крови и долгом мучительном ожидании того, что будет…

— Всего лишь серый туман? И ничего более? — допытывался Страттон.

Я задумался, вспоминая.

— Мне показалось, что, протянув руку, я уже знал, что наткнусь на что-то твердое в пелене тумана. И я тут же почувствовал острую боль…

Я поморщился, вспомнив, как все это было.

— Зачем ты сунул туда руку? — сердито спросил Страттон. — Это было неосторожно.

— Зачем? — Я почувствовал, как во мне поднимается волна гнева.

— Черт побери, Страттон, я помогал вам в эксперименте! Ты же говорил, что это совершенно безопасно, что вы уже посылали даже кроликов. Я думал, что это обычный осенний туман с моря. Слава Богу, все обошлось лишь потерей двух фаланг. Я мог бы целиком войти туда. Что бы было тогда?

— Сам знаешь что, Мэйн. Вспомни о Сюзанне.