«Если», 1998 № 06

— Идол… — хмыкнул советник. — Ах, идол! Ну, теперь ясно. Сдается мне, вы ему, идолу, серных шариков не давали!

— Шариков? — озадаченно переспросил Петр Алексеевич.

— Да, знаете ли, таких желтых шариков, что у «вислоухого», как вы изволили выразиться, в набрюшной сумке были. Верно?

— Да, были какие-то шарики, — согласился купец.

— Вот потому идол вас и преследовал, что шариков ему хотелось. У него и в мыслях не было вред вам причинять. Просто без шариков он становится очень нервный и даже начинает несколько… э-э-э… своеобразно пахнуть. А тот, как вы говорите, «вислоухий», эти шарики высиживает, как курица яйца. Вот они так вместе и существуют.

— Э-э… Э-э… — замычал Жбанков.

— Слушайте меня внимательно, — продолжал Моршанский. — За «вислоухого», не волнуйтесь, не велика птица. Это неразумное существо, вроде наших домашних собачек. А вот каменный идол, как вы изволите называть, это и есть принц Муздрандокский Эрхваал Ланнотарио Ннусимун!

— Идол — принц?!

— Именно так. Значит, говорите, он жив-здоров и теперь к вам пробирается. Не волнуйтесь. Он не причинит вам вреда. А если он и доставил вам неприятности, то, поверьте, только от незнания наших обычаев. Ущерб вам возместит консульство.

— Вот как? — с сомнением проговорил Жбанков.

— Будьте целиком спокойны. Дайте ваши координаты, и через полчаса спасательная команда снимет вас вместе с принцем с гибнущего снаряда. Средства спасения у нас имеются.

— Координаты? — жалобно переспросил Жбанков.

— Или не выключайте радио, и мы сами вас найдем. Самое большее — через час. Итак, уважаемый господий Жбанков, до скорого свидания!

Жбанков вскочил с кресла, взволнованно закружил по кабине. Он словно помолодел лет на двадцать — тридцать. Все стало радостным, светлым — даже огоньки на тумбах заморгали эдак по-свойски. И выручка за сапогом уже не моталась бесполезным предметом, а приятно грела, как и полагается. Весь мир стал другим.

И в тот момент новое видение посетило купца. Снова увидал он заречные луга, как собирается там народ встречать его. И вот раздвигаются облака, и появляется из них, сияя гордым светом, «Князь Серебряный». И все кричат, ликуют, поют песни и бросают цветы. И помещик Дрожин неуклюже спрыгивает со своей коляски и бежит навстречу, радостно помахивая бутылкой с наливкой.

— Ну что, брат, — говорит он. — Наслышан я про твои злоключения. Небось после такого ужаса больше ни ногой на эти самые планеты, а?

— Да нет, брат, — ответит ему Жбанков. — Не угадал. Все как раз наоборот. Снова полечу. Потому таков мой характер купеческий. Вот так-то, брат Дрожин.

Петр Алексеевич улыбнулся таким мыслям и сел в кресло, положив на колено часы. Ждать избавления от напасти оставалось, если не соврал советник, меньше часа.

Публицистика

Константин Белоручев Прогноз? Имитация? Вымысел…

Какой была бы наша история, прилети на Землю в прошлом веке инопланетяне? На этот вопрос ответил М. Тырин в своей повести. Но оказывается, что на подобные вопросы пытаются дать ответ не только фантасты, но и серьезные ученые-историки.

Характерной чертой исторической науки является субъективизм ее методологии. Причиной тому не только отсутствие абсолютно полных и исключительно достоверных источников, но и сложность, непредсказуемость процесса исторического развития. Однако существует возможность перехода от «собирания фактов» к постижению глубинных процессов истории. Речь идет о методах исторического моделирования. Формализация данных и построение математических моделей позволяет не просто отразить те или иные объекты реального мира, но и вскрыть их взаимосвязь, составить из зачастую фрагментарных данных цельную картину человеческого прошлого. Историческое моделирование давно вошло в арсенал западных историков. При этом из двух основных направлений — отражательно-измерительного и имитационно-прогностического — отечественная наука отдавала предпочтение первому.

Важность обеих составляющих исторического моделирования несомненна. Отражательно-измерительные модели претендуют на объективность, поскольку порой имеют дело со статистическими данными. Например, весьма впечатляют многочисленные исследования о положении крестьянства в дореволюционной России.

Имитационно-прогностическое моделирование, наоборот, отличается крайним субъективизмом. Но при этом оно допускает более широкое толкование хода исторического процесса, особенно когда речь идет о глобальных явлениях. Характерной чертой этого типа моделирования является его многовариантность, а также возможность творческого поиска исследователя по самым неожиданным направлениям.