«Если», 1998 № 09

— Ладно, — сказал Йон. — Эрик фехтует лучше меня, к тому же он освоил и огнестрельное оружие. Я, например, обязательно промахнусь, даже если буду стрелять с двадцати шагов в стадо коров, а Эрик… Кстати, почему его прозвали Бешеным Вороном? Похоже на название школьной футбольной команды.

Коби Джексон повернулся на бок, чтобы лучше видеть лицо Йона.

— Кличку Ворон он придумал себе сам. Говорил, что такое имя делает его мудрее. Ну а Бешеным его прозвали ребята. Это ему очень идет.

— Я нисколько не удивлен. — Йон рассмеялся. — Ты извини, что я прямо так сразу к делу, но я слышал, что в ваших краях происходит кое-что странное. Может, хоть ты мне объяснишь…

Джексон прищурился, и его дружелюбная улыбка сразу исчезла.

— Ты, часом, не этот… не психолог? — спросил он.

— Капрал медслужбы, такой же, как и ты. — Йон похлопал рукой по нашивке с желтым орлом на оливково-зеленом фоне.

В ответ Джексон пробормотал что-то неразборчивое. Кажется, он не доверял Йону.

— Послушай… — Йон решил зайти с другого бока. — Я беспокоюсь за Эрика, и ты должен меня понять. Он много раз писал мне, что ты один из самых близких его друзей.

— Но не такой близкий, как ты. — Джексон слегка потеплел — очевидно, комплимент пришелся ему по душе. — Вот что, если ты действительно тот Йон, о котором я так много слышал от нашего Ворона, тогда тебе, конечно, нетрудно будет показать мне одну вещь…

— Какую вещь?.. — начал было Йон, но осекся. Малейшее проявление неосведомленности могло стоить ему доверия Джексона.

— Мы с Эриком вместе росли, — сказал он. — И у нас, сам понимаешь, была целая куча общих секретов. Ты хоть намекни, о чем идет речь.

Джексон, казалось, задумался.

— У Ворона есть одна вещь, с которой он не расстается. Он говорил мне, что у тебя есть точно такая же штука, хотя, по его словам, ты свою получил раньше. Он говорил, что ты наверняка продолжаешь носить ее с собой.

Йон мгновенно понял, что имелось в виду. Сунув руку в карман рубашки, он достал цепочку с личными жетонами. На ней красовался оловянный меч.

Коби Джексон удовлетворенно кивнул, и Йон убрал цепочку обратно.

— А теперь расскажи мне, что там у вас случилось. Обещаю, это останется между нами.

Джексон откинулся на подушку и некоторое время рассматривал потолок с таким видом, словно там был написан ответ на заданный ему вопрос. Наконец он заговорил.

— Мы отправились в ночную засаду, но сами попали под огонь. Это был сущий ад. Свинец и осколки так и визжали над головой. Шестерых наших скосило почти сразу, и я понял, что дело дрянь. Я тогда обрабатывал рану одному из разведчиков, — повернувшись, как учили, спиной к вьетконговцам, чтобы прикрыть раненого от огня, — когда парня, которого я перевязывал, убило.

Джексон ненадолго замолчал и принялся водить пальцем по одеялу, словно пытаясь представить траекторию полета пули. Йон подбодрил его дружелюбным кивком. Ему самому становилось не по себе каждый раз, когда он воображал себя в подобной ситуации. Когда в Форт-Сэме Йон проходил ускоренный курс индивидуальной боевой подготовки, его тоже учили прикрывать раненого своим телом от огня противника. Однако логика этого маневра продолжала ускользать от него. «В самом деле, — рассуждал Йон, — жизнь санитара более ценна, чем жизнь раненого. Медик способен оказать помощь десяткам бойцов, которые в ней нуждаются».

Джексон тем временем продолжал:

— Потом, когда я вспоминал тот случай, то все не мог понять, как могло получиться, что пуля, которая укокошила беднягу, не прошила сначала меня. Выстрел, кстати, был что надо — пуля попала ему прямо в шею, так что он почти не мучился. В общем, он упал мертвым, и я еще подумал, что могу им больше не заниматься. Потом… потом все звуки неожиданно пропали, и я понял, что меня, наверное, зацепило взрывной волной. Все наши парни лежали, уставившись вверх, словно высматривали вертолеты. Я по-прежнему ничего не слышал, но тоже поднял голову. А там, в небе, представь себе, летал кругами огромный человек, и в руке у него был большой сверкающий меч! Не успел я и глазом моргнуть, как он ринулся прямо на этих подонков-вьетконговцев!

Джексон замолчал. Внимательно вглядываясь в лицо Йона, он пытался прочесть чувства нового знакомого и понять, стоит ли продолжать рассказ. Йон сидел, как громом пораженный. Логика подсказывала ему единственный возможный ответ, но он не мог поверить, что Эрик нарушил свое обещание и осмелился в третий раз воспользоваться книгой викингов.

От новой мысли, что посетила Йона, у него пересохло во рту и защипало в глазах. «Ничего удивительного, что пуля, которая попала раненому пехотинцу в горло, не задела Джексона, — подумал он. — Ведь выстрел был сделан совсем с другой стороны. Эрик принес этого человека в жертву…»

Однако все существо Йона тотчас воспротивилось подобному предположению. «Нет, не может этого быть! — размышлял он. — Эрик — командир, и хороший командир. Ни при каких обстоятельствах он не стал бы стрелять в одного из своих солдат».

У Йона не укладывалось в голове, как Эрик мог решиться на такое. Это было выше его разумения!