На русский язык переведена и повесть Биггла «Памятник» (1962), включенная в номинацию на премию «Хьюго» и через 12 лет переписанная в одноименный роман. Герой повести — сентиментальный чудак, стремящийся предохранить райскую пастораль далекой планеты от неизбежного будущего «культурного империализма» Земли. Этому идеалисту удается оставить аборигенам некое тайное знание, которое позволит им в будущем противостоять пришельцам. В результате, по словам критиков Джозефа Де Болта и Джона Пфайффера, «деревенские увальни с их природным здравым смыслом в конечном счете переигрывают городских пройдох».
Вряд ли такой поворот мог понравиться Кэмпбеллу. Однако к достоинствам этого великого редактора можно отнести и то, что он спорил, убеждал, настаивал, но никогда не «давил» на автора до такой степени, чтобы ставить тому ультиматум: или думай, как я, или печатайся где-то еще!
Так, в упомянутых «Ремонтниках планеты» автор буквально смакует всю иронию ситуации, когда инопланетяне, на вид гуманоиды, оказываются лишь местными животными, поскольку начисто лишены зачатков культуры. И вся эта ситуация первоначального сочувствия землян по отношению к «страдающим угнетенным» по-свифтовски выворачивается наизнанку: до осознанного вегетарианства сочувствие представителей вида homo sapiens не распространяется…
В другом романе Биггла, «Свет, которого не было» (1972), еще раз поднимается тема искусства, на сей раз инопланетного. А вместе с ней — тема произвольности какого бы то ни было формального деления космических рас на «высшие» и «низшие».
Обитатели планеты, знаменитой на всю галактику своими необычными визуальными (световыми) «спецэффектами», оказывается, еще и художники, чьи работы признаны на Земле образцами высокого искусства. А парадокс в том, что на сей раз художниками оказывается раса «анималоидов» (тут игра слов: английское слово animal — «животное», animation — «оживление», в частности, мультипликация, рисование). И с новой силой вспыхивает дискуссия: стоят ли «рисующие животные» на эволюционной лестнице ступенью ниже «гоминоидов», мнящих себя венцом Творения?
Рассказы Биггла немногочисленны, но среди них встречаются подлинные шедевры.
О «Музыкоделе» я уже говорил. А вот, к примеру, герой рассказа «По Его образу и подобию» (1968) — робот-гуманоид, который служит… священником в гигантском космическом убежище для бездомных. Электронный наставник является членом конгрегации машин и, следуя своему пониманию догматов человеческой веры, обращает в нее отступника посредством электрошока!
Не менее острый рассказ «Что повелевал делать Господь?» (1974) английский критик Брайн Эш назвал «финальным словом на тему новых религий». В рассказе описан мир недалекого будущего, где главным развлечением стала Национальная Лотерея. Выиграть в нее можно абсолютно все — даже общественное признание вас… богом! Группа заговорщиков, обеспокоенных тем, «куда катится мир», придумывает способ, как подтасовать результаты очередного розыгрыша, чтобы гарантированно вывести в победители своего кандидата. Новоявленный мессия основывает свою религию — окрошку из христианства, сказочки о Деде Морозе и разнообразных телевикторин типа нашего «Поля чудес» (беззастенчиво стянутого с зарубежной «Jeopardy»), устоять перед которой невозможно. Ведь новое божество заявляет: те, кто творит добро бескорыстно, должны вознаграждаться в этой жизни, а не в иной…
Нет, воистину к тихому голосу, говорящему правду — пусть она и рядится в фантастические одежды — стоит иногда прислушаться!
________________________________________________________________________
БИБЛИОГРАФИЯ ЛЛОЙДА БИГГЛА МЛАДШЕГО
(Книжные издания научной фантастики)