«Если», 2001 № 01

На этом все и закончилось. История оказалась настолько нелепой, что ни один уважающий себя газетчик не удостоил бы ее повторного взгляда, ибо она имела все признаки розыгрыша.

В первый вечер Чарли не нашел того, что искал, хотя работал до позднего вечера. Он вернулся на следующий день и наконец отыскал тот листок.

Новость поступила из курортного городка где-то в Висконсине: это была заметка об инвалиде по имени Купер Джексон, прикованном к постели то ли с двух, то ли с трех лет. В материале сообщалось, что, по утверждению отца Купера, парень способен предсказывать события. Стоит ему вечером о чем-то подумать или что-то вообразить, как на следующий день именно это и случается. Например, Линк Абрамс грохнулся с машиной в придорожную канаву, сам оказался жив-здоров, а машина — вдребезги. Или что преподобный Эймос Такер получил письмо от брата, который за двадцать лет не прислал ни строчки.

Утром Чарли подошел к Дженсену.

— У меня несколько дней отпуска — прошлой осенью я работал гю шесть дней в неделю, — напомнил он. — И еще у меня осталась неде ля от прошлогоднего отпуска: у нас была запарка, и ты не смог меня отпустить…

— Конечно, Чарли, — согласился Дженсен. — Мы сейчас в хорошей форме.

* * *

Два дня спустя Чарли сошел с поезда в курортном городке в Висконсине. Со станции он направился в туристический лагерь, расположенный на окраине городка, где за неслыханную цену снял на несколько дней жалкую хижину. И лишь после этого решил задуматься — по-настоящему задуматься о том, зачем он сюда приехал.

Вечером он отправился в город и потолкался час-другой в универсальном магазине и бильярдной. Вернулся Чарли с информацией, ради которой отправился в путь, и еще кое с какими сведениями, переварить которые был еще не готов.

Первая информация подтверждала: ему нужно встретиться с доктором Эриком Эймсом. Как выяснилось, док Эймс оказался не только единственным доктором городка, но еще и его мэром, а также признанным гражданским лидером, мудрецом и отцом-исповедником всей общины.

Второй же информацией, вот уже два месяца служившей в городке пищей для разговоров, оказалось то, что Купер Джексон, пролежав несколько лет в постели беспомощным инвалидом, теперь встал на ноги. Разумеется, ходит он пока с тростью, но быстро поправляется и каждый день прогуливается у озера.

На следующее утро Чарли встал пораньше и принялся расхаживать по берегу озера, внимательно ко всему приглядываясь. Он разговаривал с туристами, живущими в соседних домиках, и с рыбаками, расположившимися на берегу. И еще немало времени он провел, наблюдая за птичкой с желто-черными крыльями, свившей гнездо в камышах на заболоченном пятачке.

Вскоре после полудня появился и Купер Джексон. Прихрамывая и опираясь на трость, он прошелся по берегу, потом присел отдохнуть на сухой ствол, выброшенный из озера после грозы.

Чарли подошел к парню.

— Не возражаете? — спросил он, присаживаясь рядом.

— Ничуть, — ответил Купер Джексон. — Рад буду поболтать.

Они разговорились. Чарли рассказал, что работает в газете, а сюда приехал в короткий отпуск. Он очень рад, что избавился от новостей, приходящих по телетайпам, и страшно завидует людям, которые могут жить среди подобной красоты круглый год.

Когда Купер услышал, что Чарли работает в газете, то сразу заинтересовался и забросал его всевозможными вопросами — из тех, которые всегда задают газетчику, если удается зажать его в углу.

Что он думает о ситуации, и что можно предпринять, и есть ли шанс предотвратить войну, и что нам следует сделать, чтобы предотвратить войну… и так далее, пока несчастный газетчик не готов завопить.

Но было и одно исключение. У Чарли создалось впечатление, что Купер задает куда более острые вопросы, чем задавал бы обычный человек, и подкреплены они более достоверной информацией. Причем спрашивает настойчиво и взволнованно, в то время как простой смертный интересуется немного отстраненно.

Чарли честно ответил, что не знает, как предотвратить войну, хотя нынешняя ситуация в Иране и конец британского финансового кризиса могут весьма заметно повлиять на стабильность в мире. В лучшую сторону.

— Знаете, я тоже так подумал, — сказал Купер Джексон. — То есть когда я узнал новости, то сразу подумал: хорошо бы, чтобы это случилось.

* * *

Тут, пожалуй, следует кое-что пояснить.

Будь Чарли Портер журналистом, а не помощником редактора, он мог упомянуть и аварию самолета, и выздоровевшую девочку, и историю о том, как собаке удалось выбраться из пещеры, и рассказать о человеке, который загреб уйму денег, поставив на жеребца по кличке Полночь.

Однако Чарли ничего этого не сказал.

Будь Чарли Портер журналистом, он мог бы заявить Куперу Джексону:

— Слушай, парень, я приехал к тебе. И я знаю, что ты проделываешь. Я обо всем догадался. Может, объяснишь мне пару мелочей, чтобы я все написал правильно?

Но Чарли ничего подобного не заявил. А сказал он, что слышал вчера в городе о чудесном исцелении некоего Купера, а ведь паренек и есть Купер Джексон, не так ли?