«Если», 2005 № 03

Москва: ЭКСМО, (Серия «Миры fantasy»). 15 000 экз.

Издательство «ЭКСМО» представило очередной, уже третий по счету сборник отечественной фэнтези. Все произведения, будь то рассказы или повести, объединены в блоки с общим названием, которое предполагает их сходство: либо общая тема, либо идея, либо стилистическое родство. Хотя на поверку оказывается, что такая организация материала очень условна и не всегда себя оправдывает.

Радует, что в новом выпуске отсутствуют классические, но изрядно надоевшие сюжеты с драконами, принцессами, рыцарями и утраченными артефактами. Открывает же его очень поэтичный и необычный рассказ Ирины Скидневской «Сны в начале тумана», в основу которого положен эпос и сказания народов Крайнего Севера. Как знать, может, это рождение нового направления в рамках жанра?

Заслуживают внимания и другие произведения сборника — притча «Седьмой принц королевства Юм» Андрея Щербака-Жукова, остросюжетно-мистическая «Песнь мечей» Василия Головачёва, философский «Путь знахаря» Константина Утолина, в котором можно уловить настроение и мотивы трилогии У.Ле Гуин «Волшебник Земноморья», лиричный рассказ Романа Афанасьева «Там, где радуга встречается с землей», а также рассказ Михаила Харитонова «Горлум и Ласталайка», навеянный трилогией Толкина. Здесь творчество и жизнь Профессора тесно сплетаются с ходом мировой истории.

Несколько особняком, выделяясь на общем фоне, стоят три новых рассказа в жанре «городской фэнтези» из цикла «Пентакль», уже известного читателям «Если», от творческого союза М. и С.Дяченко, Г.Л.Олди и А.Валентинова.

Единственное, что огорчает, это отсутствие в альманахе блока критико-публицистических материалов и библиографии, которые, безусловно, придали бы изданию большую солидность. Коль скоро издание становится регулярным и претендует на ежегодное освещение процессов, происходящих в жанре, не стоит пренебрегать такими «мелочами».

Екатерина Кузнецова

Нил Стивенсон Криптономикон

Москва: АСТ — Люкс, 2004. — ОН) с. Пер. с англ. Е. Доброхотовой — Майковой. (Серия «Альтернатива. Фантастика»). 5100 экз.

Начну с предупреждения: «Криптономикон» не имеет ничего общего с гениальной мистификацией Х.Ф.Лавкрафта, с текстом, принадлежащим перу «безумного араба Абдула аль-Хазреда». Сочинение Стивенсона основано на трех главных сюжетных линиях, рассказывающих о судьбах специалиста по современным информационным технологиям Рэндалла Уотрехауза, криптографа Лоуренса Уотрехауза, деда Рендалла, и морского пехотинца Бобби Шафто. Первая линия змеится в нашем времени или в ближайшем будущем, остальные — в годы второй мировой войны.

Роман может вызвать как бурный восторг, так и сильнейшее разочарование. Причем, это не зависит от литературных достоинств книги или качества перевода (кстати, отличного). Просто многим темы романа могут оказаться глубоко чуждыми. Успех «Криптономикона» на Западе вполне понятен — и проблемы информационных технологий, и повествование о криптографических группах, разгадывающих коды японской или германской армии, давно стали базовыми для западного масскульта. Однако в России книга Стивенсона несколько выпадает из культурного поля большинства наших читателей, к подобным темам довольно равнодушных. Положение могла бы изменить большая фантастическая нагрузка текста, однако фантастики в этом произведении немного. Не считать же за полноценный НФ-элемент постмодернистскую игру в создание несуществующих территорий и государств, где развивается действие отдельных эпизодов «Криптономикона». Да и главная цель, к которой стремятся герои книги (поиски золота, спрятанного японцами на Филиппинах в годы войны), кажется мелковатой даже в сравнении с ранними текстами киберпанка, все же касающимися онтологических и богостроительных проблем.

Странный литературный эксперимент Стивенсона завершился странным же результатом — как если бы талантливый писатель-постмодернист попытался на очень высоком литературном уровне создать роман вроде «Отеля» или «Колес» А.Хейли.

Глеб Елисеев

Джонатан Страуд Амулет Самарканда

Москва — СПб.: ЭКСМО — Домино, 2004. — 608 с. Пер. с англ. А.Хромовой. 18 100 экз.

Когда взращенный на советской детской литературе читатель слышит слово «джинн», ассоциации вполне предсказуемы: это добрый, смешной Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, извлеченный на свет божий разгильдяем-школьником Волькой Костыльковым.