«Если», 2008 № 05

Бостон сегодня, перед бурей, выглядел совершенно иначе. Может, мне показалось, но большинство местных находилось в каком-то возбужденном состоянии, как будто предчувствуя то, что знал я: копившееся годами напряжение вот-вот прорвется и повернет историю совсем в другое русло.

Интервенты были повсюду, и, проходя мимо, я ловил на себе немало подозрительных взглядов. Я узнал нескольких знакомых в одежде солдат и торговцев, слуг и знатных дам, и все они были в полной боевой готовности. Мы находились в эпицентре важного исторического момента, и те, кто хотел попытаться изменить происходящие события, уже схлестнулись в незримой битве с теми, кто старался оставить ход вещей неизменным: две армии, ведущие подпольные сражения рядом с боевыми действиями, в которых участвовали местные.

Когда последняя улица в маршрутной сетке была пройдена, и Джинни получила от моего плаща сигнал о том, что все жучки на месте, я направился к единственной сухопутной дороге из города. В те времена Бостон представлял собой практически остров, соединенный с материком лишь узкой полоской суши, известной как Бостонский перешеек. Этот перешеек сегодня вечером перекроют англичане, но было еще рано, и я рассчитывал успеть выбраться из города.

Мне удалось поймать экипаж до Кембриджа и прибыть в город задолго до заката. В Кембридже слонялось не так много интервентов, замаскированных под местное население, но одного знакомого я все же встретил. Он словно бы невзначай приблизился ко мне, когда я шагал по дороге.

— С работы или на работу? — пробормотал он.

— С работы, — ответил я. — Скоро возвращаюсь домой. А ты?

— На работу. Могу и тебе предложить, если ты не прочь задержаться подольше. Клиенты хорошо платят.

— Спасибо, но у меня здесь назначена встреча.

Он бросил на меня скептический взгляд.

— Так ведь дела уже закончены?

— Это личное дело.

— Она из местных? — Знакомец ухмыльнулся. Некоторым ТИ нравилось, что здесь им предоставлялась идеальная возможность «поматросить и бросить». — А подружка у нее имеется?

— Я же сказал, это личное, — повторил я. — К тому же ты ведь, кажется, на работе?

— До заката я совершенно свободен. — Он мимоходом оглянулся вокруг. — Только учти: если окажешься где-то поблизости около полуночи, будь осторожен. Тут повсюду не только англичане, но и куча интервентов, почти все вооружены и на взводе.

— Спасибо за предупреждение. Ты там тоже полегче.

— Конечно. — Он помолчал, пока мы не дошли до того места, где кончался Кембридж и начинались поля. — Так это здесь у тебя свидание?.. Ну ладно, увидимся.

— Надеюсь, не в ближайшее время, — добавил я. Он посмотрел с пониманием и удалился.

Через некоторое время, когда солнце уже почти зашло за горизонт, появилась Пэм верхом на лошади и устало кивнула мне.

— Проклятые красные мундиры повсюду, но я все же присмотрела подходящий путь.

— Сколько у тебя времени?

— Мне нужно расставить почти две тысячи жучков, так что я могу двигаться не спеша и успеть до того, как начнется вся эта суматоха с Уильямом Дауэсом. — Пэм спешилась, и мы повернули обратно в Кембридж. — Пока мы с тобой проводим время вместе, лошадка тоже отдохнет.

— Две тысячи? — Я должен был догадаться, что времени для еще одной романтической интерлюдии не хватит. По крайней мере, в физическом смысле. — Ты, верно, умираешь с голоду?

— Да. Но сегодня — никаких флипов.

После того как Пэм оставила свою лошадь в стойле, где ту ждали чистка и пропитанное патокой зерно, мы отыскали таверну и устроились за столиком в углу. Здесь среди шума голосов других посетителей, обсуждающих растущую напряженность в отношениях с англичанами, и завесы табачного дыма мы были все равно что наедине.

— И все-таки я беспокоюсь, — наконец произнес я, вгрызаясь в мясо зажаренного на вертеле цыпленка.

— Это простительно, только если у нас с тобой все серьезно, — ответила Пэм, заглянув мне в глаза.

— Серьезно. — Ну же, Том, сейчас или никогда! Можешь прыгать по времени сколько угодно, но вероятность, что такое повторится, близка к нулю. — Я согласен.

— Согласен?

— Эмигрировать. Я не хочу тебя потерять. Теперь мне можно беспокоиться?

Она широко улыбнулась.

— Ну почему мы не одни! А то бы я тебя расцеловала. Да, теперь беспокойся на здоровье. Хотя на самом деле все в порядке. На моей карте обозначены все британские патрули, я изучила действия всех ТИ, планирующих Вмешательства и Контр-вмешательства по поводу Лексингтона, так что никакой угрозы нет, а Энни подскажет, если, несмотря ни на что, кто-то подберется слишком близко… Эй! — воскликнула Пэм, заметив выражение моего лица. — Мне не нравится, когда меня опекают— Понял. — Я вздохнул и пожал плечами. — Я знаю, что ты умница. И что я не должен водить тебя за руку. Ладно. Так как мы устроим это дело с эмиграцией?

— Вот, — сказала она и замолчала.

— Происходит передача поручительных документов от Помощника Энни, — сообщила Джинни. — Они соответствуют идентификационным требованиям нашего настоящего.

Я уставился на Пэм.

— Ты что, заранее все подготовила?