«Если», 2008 № 12

Юмористический эффект в рассказах Варшавского часто возникает за счет совмещения фантастического образа и старых образцов человеческого мышления, свойственных «донаучной» эпохе. Фантастическое — это когда что-то происходит не так, как заведено, встраивается в мир человека как полноправный участник тех склочно-комических процессов, какие мы привыкли видеть в жизни. Например, в том же «Роби» забавнее всего не логические ошибки робота-зазнайки, а его союз с тещей главного героя. В рассказах о жизни ученых интересны не законы биотоков, а безответственные действия лаборантов и бюрократические склоки докторов наук, которым эти биотоки вверены на попечение.

Многие стереотипы Варшавский берет в фантастическое будущее из собственного прошлого. Например, рассказы о бывалых космонавтах — очевидный парафраз легенд и историй о «старых морских волках». О привязанности человека к своей профессии, что становится особенно очевидно на исходе лет. Космос, кибернетика, биохимия — ко всем направлениям нового технологического уклада автор примеряет истории и мифы предыдущего периода, индустриального общества.

В юмористических рассказах из жизни «автоматов и людей» Варшавский спорит не с учеными, а чаще всего с мифами о науке, которые циркулируют в публичном пространстве. Пародия, примененная к стереотипному сюжету, у него направлена на обыгрывание логических упущений. Она вскрывает неумение персонажа увидеть рамки применимости рабочей модели и выйти за них. Например, в рассказе «Контактов не будет» высмеиваются кочующие по разным текстам «стандартные» процедуры контакта с использованием теоремы Пифагора и цветомузыки. Земные исследователи оказались слишком зашорены, чтобы «увидеть» язык запахов, с помощью которого общаются пришельцы, — а те, в свою очередь, принимают землян за недоразвитых существ, неспособных к языковой (запаховой) коммуникации.

Еще одно направление — литературная пародия. Писатель не обращает внимания на «звезды на погонах» собратьев по перу: достается даже Ефремову с его искусственными именами персонажей и антропоцентрической убежденностью в том, что разумная жизнь во Вселенной может существовать только в человекоподобном теле. А уж сказка о Красной Шапочке, перетолкованная на новый лад, и вовсе переполнена ироничными цитатами из нескольких десятков западных авторов.

Однако пародия и юмор — не главные для Варшавского темы. НФ интересна для него как инструмент, моделирующий процедуры научной и инженерной работы. Варшавский ни слова не говорит о так называемой «романтике научного поиска». В центре его внимания — практическая реализация новых идей, которая сталкивается в жизни со множеством препятствий. И оказывается, что даже весьма запутанную житейскую ситуацию можно представить как инженерную проблему, с определенными логикой правилами решения.

«Фантастика пользуется теми же методами, что и современная наука. Ставит мысленный эксперимент: а что будет, если…» Метод — вот правильное слово. Для Варшавского фантастическая ситуация важна как площадка для демонстрации рационалистического (рационализаторского) метода. И здесь главное — искать и защищать альтернативы в мышлении, восприятии, оценке житейских и/или инженерных ситуаций. Не отвергать какие-то возможности сразу: ведь успешной способна оказаться версия, которая поначалу кажется сомнительной или вовсе невообразимой.

Маска писателя-фантаста позволяет Варшавскому перевести эти принципы на язык бытовых сцен. Так возникают на страницах его рассказов многочисленные изобретатели-неудачники, ставящие гениальные эксперименты на собственной даче (эту тему мы позднее встретим у Шефнера). Следом за ними являются в гости пришельцы из других вселенных и путешественники во времени, перепутавшие дату. Всюду для автора важна логическая схема ситуации, этакая «штука» — ход мысли и все, что ему препятствует. Но в каждом случае центром рассказа становится не схема, а конкретный человек и человеческие переживания.

Писатель замечал: «Представители точных знаний больше всего любят как раз такие «парадоксальные» ситуации, которые заведомо противоречат науке. Потому что в парадоксах спрессованы горизонты будущего метода мышления». В одном из рассказов для ускорения научного развития он даже вводит должность «консультанта по немыслимым предположениям» и направляет на консультацию к нему различных академиков, чтобы придать свежий импульс их работе.