«Если», 2009 № 08

Маккенна забрал письма и обшарил более укромные местечки. Сливной бачок: полиэтиленового свертка нет. Под грязными сосновыми половицами пусто. Хлипкие деревянные стулья: ни одной полой ножки. Маккенна по опыту знал, что злоумышленники почти никогда и ничего не прячут в хитрых тайниках да и убийства по пунктам не расписывают. Ни тебе месяцев мозгового штурма, ни утомительной кропотливой проработки деталей, ни подготовки алиби, путей отхода, способов избавиться от орудия преступления. Гениальные убийства — туфта от телевизионщиков, у которых полицейский, прикинувшись олухом царя небесного, ловит коварного злодея, ха-ха.

С Залива пришла гроза и встряхнула жестяную крышу лачуги, точно погремушку, от стремительно налетевших гигантских полотнищ дождя поднялась клубящаяся дымка. Маккенна в затхлой халупе на две комнатушки думал. По листьям за окном барабанили капли, в воздухе повис острый, влажный запах птичьего помета. Стоя в собранной с миру по нитке кухне, Маккенна гадал, не ложный ли это след. Письма на испанском, вероятно, не помогут, но по крайней мере увязываются с трупом мексиканца. Но тупик оставался тупиком.

Его чутье сыщика блуждало среди размытых ассоциаций, в тумане, который нипочем не желал сгущаться. Хлещущий ливень навел Маккенну на мысли о подъеме уровня океанов, о глобальном потеплении ввиду парникового эффекта и о том, что планета способна в конце концов превратиться в подобие центаврийской луны — разросшиеся тропические моря и сотрясаемая ураганами суша. Глядя в полосатое от дождя окно, он задумался: может, пришельцы проводят часть жизни среди косяков рыб, резвясь в косматых волнах?

Эти размышления ни к чему не привели, зато щиколотка Маккенны обзавелась красными точками блошиных укусов. Он выглянул в заднее окно. Дождь притих, и Маккенна разглядел в лесу за домом серый трейлер ФАЧС. Ветер нес с той стороны запах жареного перца с луком. Острый, многообещающий.

Маккенна постучался во входную дверь. Открыл тощий белый, одетый только в джинсы. «Добрый день, сэр» вкупе со значком позволили Маккенне войти.

В ФАЧСовском вагончике слова и те занимали место. Стоять приходилось нос к носу, в отсеках из легкого металла, которые разметала бы, как колоду карт, даже тропическая гроза. Первым побуждением Маккенны было пригнуться, потом — свести все к шутке. Долговязый мистер Фредсон (шесть футов два дюйма) раскинул руки, демонстрируя, что разом достанет и до потолка, и до пола. Крючки в маленьком шкафу были ради компактности укреплены под углом, стоявшая у шкафа невысокая бронзовокожая женщина прятала от Маккенны глаза.

— Я подумал: а вдруг вы знаете, кто живет в том доме.

— Он неделю в отъезде.

— Похож? — Маккенна показал фотографию.

— Да, это Хорхе.

— Хорхе… а дальше?

— Кастан, — пискнула женщина. Ее пальцы терзали бледно-розовую ткань ночнушки. — Вы la migra?

— Нет, мэм. Но, боюсь, у меня плохие вести о Хорхе.

— Помер? — спросил мистер Фредсон, глядя в пол.

— Боюсь, что так. Его выбросило на пляж к востоку отсюда.

— Он в море ходил, — сказал Фредсон, покачивая головой. — Чаще в ночную, на подмену.

— Мексиканец, верно? Жена в Веракрусе?

— Ага, он говорил. Посылал домой деньги. Тут у него одно время жили еще двое… славные ребята, рыбаки. Уже съехали.

Маккенна огляделся, соображая. Мексиканка чопорно вышла на кухню, переставила по-другому бумажные тарелки и пластиковые стаканчики из супермаркета и взялась начищать серебристый кофейник из полированной нержавейки. Фредсон вздохнул и сел на маленькую жесткую кушетку. Женщина, судя по одеревенелой спине, едва ли годилась в переводчицы письма из Веракруса. Чтобы вывести ее из ступора, Маккенне пришлось задать правильный вопрос.

— Хорхе был приличный мужчина? Без всякого этакого?..

Фредсон подумал, пожал плечами.

— Как он уйдет в Залив на пару-тройку дней, я туда к нему нет-нет и загляну. Хорхе сам мне это предлагал. Ну дак недавно сунулся утречком, а постель его вся враскардаш.

— Боялся la migra? — Маккенна покосился на женщину. Та бросила притворяться, будто драит кофейник, и уставилась на них.

— Кто ж не боится. — Фредсон выпятил подбородок.

— Я же без того, что Хорхе, мол, нечестный малый, — сбавил тон Маккенна. — Мне бы понять, случайно оц утоп или как.

Фредсон, сплетая и расплетая пальцы, заметил без выражения:

— Нечестный — одно, бесчестный — другое.

Опять тупик.

— Мне надо будет сообщить о его гибели жене. У вас нет никаких его бумаг, которые я мог бы отослать?

Женщина вдруг сказала:

— Documento…

Фредсон уставился на нее и медленно кивнул.

— Ничего не попишешь…

Он привстал и запустил руку в битком набитый шкафчик у задней стенки. Наверняка было бы интересно послушать, как эта парочка завладела трейлером ФАЧС, но Маккенна знал, лучше не искушать судьбу. Фредсон извлек грязный конверт из плотной коричневой бумаги и отдал Маккенне:

— Хранил тут для него. Он, кажись, не шибко доверял тем двоим, которым сдавал место на полу.

Маккенна открыл конверт и увидел внутри кипу разнокалиберных листков.

— Вот спасибо! Я прослежу, чтоб она это получила.

— Откуда вы знаете, где она живет? — спросил Фредсон.