«Если», 2010 № 04

Вечер не обещал стать намного приятнее, когда он заметил знакомое лицо в очереди сочувствующих. Успев позабыть о том, как они расстались, Карлсон бросился вперед, чтобы поздороваться:

— Сандра!

Она тоже обняла его в ответ:

— Брайан. Мне так жаль. Я предупредила бы тебя, если бы могла.

— Ничего, все в порядке, — успокоил ее Карлсон, искренне улыбаясь впервые после злосчастной пресс-конференции. — Как твои дела?

— Могли быть хуже. Я уже несколько месяцев не могу дописать ничего из начатого, но хотя бы в состоянии относиться к этому с юмором. А ты отлично выглядишь. Поправился, но все еще хорош.

— Ты тоже. За исключением "поправилась".

Давным-давно, когда Брайан познакомился с Сандрой и полюбил ее, она была стройным и хрупким созданием, напоминала эльфийку-брюнетку с короткой стрижкой и обладала присущей некоторым женщинам особенностью перемежать каждое сделанное утверждение смущенным хихиканьем, как будто сам факт высказывания своих мыслей требовал извинений. В те времена она маскировала свою природную застенчивость вызывающими нарядами, из которых ему запомнились платье с анимированными голографическими узорами и костюмчик, подающий звуковой сигнал и становящийся прозрачным через случайные промежутки времени. Сейчас она утратила часть прежней худощавости, но добавочный вес уравновесил округлость лица и сделал ее больше похожей на женщину, чем на беспризорницу, а солнечно-желтая туника, в которой она сегодня щеголяла, скорее подчеркивала фигуру, чем отвлекала от нее внимание, подобно некоторым прежним нарядам.

Карлсон невольно пережил момент глубокой и трогательной ностальгии по временам их совместной жизни.

— Господи, как же я рад тебя видеть!

— Хотела бы я сказать то же самое, — ответила Сандра, отнюдь не прибавив ему оптимизма. Впрочем, следующие слова немного его ободрили: — Ты действительно такого не заслужил. Ты уже догадался, что здесь происходит? Или, может быть, кто-нибудь удосужился тебе это объяснить?

— Гм-м, не совсем. Финн пытался меня предупредить до начала этого кошмара, но мы сшиблись лбами, и он не смог договорить.

— Значит, это придется сделать мне, — решила она и схватила его за руку. — Пошли, найдем тихое местечко.

Когда-то Сандра скорее умерла бы, чем отважилась повести за руку кого-нибудь старше ребенка — ей не хватало самоуверенности или смелости вести кого угодно куда угодно. Теперь же она уподобилась бульдозеру, умело прокладывающему дорогу сквозь нетрезвую толпу в твидовых пиджаках и расталкивающему тех немногих, кто еще не успел выразить Карлсону сочувствие. Последней, кого она ловко избежала, была Вера, похожая сейчас на призрак невесты, выглядывающей в окна верхнего этажа какого-нибудь викторианского поместья. Карлсон лишь порадовался, что Сандра сумела избавить его от этой встречи, потому что в глазах Веры читалось отчаяние, а Карлсон был сейчас явно не в состоянии выдержать еще одну дозу.

Сандра отыскала прибежище на каменной скамье возле узкого ручья. Вода в нем журчала как раз с нужной громкостью, чтобы создавать звуковой фон, заглушающий болтовню остальных приглашенных авторов. Она усадила его, уселась рядом и начала:

— Я и сейчас борюсь с искушением позволить тебе биться головой о стену, пока до тебя не дойдет очевидное. Ты тогда повел себя как ничтожество.

— Знаю. Я ведь собирался встретиться с тобой и во всем покаяться. Она вгляделась в его лицо:

— И что же тебе помешало?

— У меня было оправдание.

— Какое?

Карлсон развел руками:

— Трусость.

Она не удивилась, лишь кивнула и отвела взгляд:

— Нечто такое я и предполагала. Но у тебя доброе сердце, а это большая редкость среди обычных людей, не говоря уже о писателях, поэтому я избавлю тебя от смятения, которое ты сейчас наверняка испытываешь. Ты когда-нибудь читал хоть что-то из литературы чи?

Карлсон со стыдом осознал, что такое ему и в голову не приходило, даже в те несколько месяцев, что разделяли приглашение и посадку в орбитальный челнок чи.

— Э-э… нет.

— Значит, ты не знаешь, что они считают хорошим романом?

— Ну, я предполагал…

— Правильно. Ты предположил, что раз тебя пригласили в качестве почетного гостя, то им захотелось оказать тебе уважение.

— Обычно одно вытекает из другого.

Она вздохнула:

— Ты когда в последний раз ездил выступать с циклом лекций, Брайан? Неужели ты до сих пор не понял, что иногда тебя приглашают, имея в виду совершенно противоположное?

Карлсону припомнился небольшой колледж в космическом поселении Новый Лондон. Его пригласили туда на симпозиум, посвященный его литературным произведениям. Он прилетел, ожидая услышать восхваления, но быстро понял: главной темой дискуссии стала невыразительность и примитивность его персонажей, сформированная психосексуальными проблемами автора. Еще через три часа он стал зримым воплощением популярного стереотипа о том, что писатели — это буйные эгоманьяки, склонные к алкоголизму. С тех пор Карлсон поклялся никогда не откликаться на такие предложения. Но мысль о том, что ему хотят оказать респект настоящие инопланетяне, пересилила дурные предчувствия, и…