«Если», 2010 № 06

«Старый я стал совсем, — подумал он, — ни черта не понимаю в современном искусстве, а ведь понимать искусство — это всего-навсего получать от него удовольствие. Как просто-то! Не умею я получать удовольствие от современной музыки, значит, и вправду стал стар. Впрочем, от современной жизни тоже, хотя способствовал ее становлению и даже весьма. Господи, чему я только не способствовал по молодости да по глупости!»

В сумерках вспыхнул экран. Он удивился, потом сообразил, что установил таймер на шесть пополудни вместо шести утра — ошибся, все время путался с этими «am» и «pm». Потянулся было к пульту, чтобы выключить, но помедлил, пытаясь разобрать, что там такое на экране. Потом понял — во всю панель, от края до края, раскинулась холеная женская грудь с надписью от подмышки до подмышки: «Я — Бомба!». Оператор сменил план, и в неправдоподобно ярком прямоугольнике экрана появилась растрепанная дама в гостеприимно распахнутой блузке. «Я — Бомба!» — истерично-карамельным голосом выплюнула она прямо ему в лицо. «Уже понял», — буркнул он и выключил панель.

Его звали Сергеем Павловичем Еремеем. Человека с такой фамилией редко называют по имени. В детстве, естественно, его звали Ерёмой, а как же иначе-то? А потом Еремей да Еремей. И он привык, даже немного гордился. А теперь вот, на старости лет, опять стали кликать Ерёмой. Дедом Ерёмой, хотя дедом он так и не стал, только пенсионером. Сын не спешил продолжить род Еремеев. Когда-то Сергей Павлович занимался интеллектуальными системами автоматического управления с распределенными параметрами. Системы были сплошь боевого назначения, хорошие системы, умненькие и страшненькие. Потом вышел на пенсию и снова стал, как в детстве, Ерёмой. А теперь вот — опять Еремеем. Понадобился, стало быть.

Что это такое — интеллектуальные системы с распределенными параметрами? А что такое нейрометалл, вы знаете? Что-то такое слышали, да? Ну, правильно, у вас же наверняка имеется собственный глайдер или хотя бы гравипед. И про аксонные индукторы тоже? Нет, про аксонные индукторы не слышали, да и зачем? Нормальному человеку совершенно ни к чему знать, как устроен боевой нейротанк-робот или автономный комплекс противокосмической обороны, есть ведь вещи поважнее, не правда ли? Например, как правильно выбрать губную помаду для орального секса или не ошибиться при заказе очков от сглаза. В открытом обществе столько интересного, будоражащего, а главное — доступного, до аксонных ли тут индукторов! Да и важно ли, почему все современное оружие разумно и насколько оно разумно? Существенно лишь то, что оно мыслит и даже чувствует, оно себя осознает, пусть и на уровне ребенка, но тем более жестоко его уничтожать! Помните про слезинку ребенка? И не важно, что, капнув на планету, эта слезинка превратит ее в черную дыру. Да-с, господа, слезинка ребенка ставит точку в любой полемике!

Журналисты вовсю эксплуатировали тему всеобщего разоружения. Комитет по безопасности планеты принял наконец решение, но оно, вроде бы такое долгожданное, вдруг показалось цивилизованному человечеству отвратительным и жестоким. Похоже, этому самому цивилизованному человечеству угодить было в принципе невозможно. Внезапно, словно никто об этом раньше не догадывался, лучшие представители рода людского осознали, что, уничтожая оружие, они уничтожают миллионы ими же сотворенных разумных существ. Точнее — не ими. Как раз лучшие-то представители, к которым причисляли себя второразрядные политики, разухабистые артисты, малотиражные писатели, журналисты, политологи и прочие склонные к публичному жужжанию особи, к созданию интеллектуального оружия отношения никакого не имели. Его создавали другие, уже давно записанные лучшими людьми в парии, эти другие были по определению безнравственны, старомодны, малосексуальны, скверно разбирались в политике, бизнесе и моде и вообще выглядели и разговаривали черт знает как. Естественно, в сложившейся ситуации виноваты были они, и только они. Их терпели, пока их детища были необходимы для защиты ума, чести, совести и прочих жизненно важных органов венцов творения, включая, разумеется, задницу, но сейчас, когда настала эпоха мира и выяснилось, какова цена этой защиты, терпение просвещенных людей лопнуло. Да и повода напомнить о себе ни ум, ни честь, ни совесть, ни тем более задница, от которой, как говорится, «отлегло», упускать не собирались.

И они его не упустили.