«Если», 2010 № 11

Но создавая трилогию-приквел, Джордж Лукас решил заодно «подновить» и Силу. Фанаты узнали, что ее дают таинственные, но вполне материальные микроорганизмы, называемые «мидихлорианы» (по созвучию с хламидомонадами?), распространенные по всей «далекой-далекой галактике». Несмотря на то что серия «Призрачная угроза», где были упомянуты мидихлорианы, имела грандиозный успех, объяснение природы Силы вызвало критику поклонников. Поэтому в двух следующих фильмах Лукас вернулся к старой доброй «научно-фантастической мистике». И то правда: микроорганизмы, вполне вероятно, могут аккумулировать Силу, но способны ли вызвать к жизни духи рыцарей-джедаев в финальной сцене всей саги?!

Другой характерный пример — франшиза «Горец». В первом фильме Рассела Малкэхи мы видим классический вариант приема «ограничения» магии — энергия горцев дает только бессмертие и прибавление сил, больше ничего, и передается, только если один адепт отсечет голову другому.

Во втором, снятом тем же Малкэхи исключительно в силу контрактных обязательств, произошло то же, что позднее проделал и Лукас. Волшебство решили рационально объяснить. И вот уже бессмертные оказываются пришельцами с далекой планеты, а разряды их энергии — то ли частью физиологии инопланетян, то ли продуктом высоких биотехнологий.

Однако в третьем фильме все вернулось на круги своя. Сила бессмертных трактуется именно как волшебство, причем главный отрицательный герой Кейн (намек на то, что он и есть Каин, первый убийца в истории человечества) способен управлять ею. Например, он создает иллюзии и превращается в ворона.

В пятом фильме зрителю пообещали открыть секрет бессмертных. Но обманули — мы слышим только туманные рассуждения, что энергию дает некий Исток, сокровенная долина в Восточной Европе во время парада планет. Единственный оригинальный ход — это возможность для бессмертного стать обычным человеком, если в критический момент он откажется рубить голову главному врагу.

Идея римейка «Горца» муссируется не первый год. Может, придумают что-нибудь новое, вроде мидихлорианов?

Наконец, большой раздел киномагии базируется на чисто человеческих категориях — феноменах пола, возраста, эмоций. Как правило, в таких сюжетах магия выступает средством выражения перемен в жизни героев.

Тема волшебства эмоций и душевных качеств пока развита слабо. Чаще всего используется мотив связи магии с верой в ее возможность. «С кем водятся волшебники? А с тем, кто верит в них…» В «Капитане Крюке» Стивена Спилберга фея Тинкербелл в состоянии перенести взрослого Питера Пэна в волшебную страну. Однако вернуть свои чудесные силы он сможет, только если заново в них поверит, а для рационального сознания сорокалетнего бизнесмена это необыкновенно трудно. Носителем магии оказывается даже не вера, а воображение, которое герой Робина Уильямса должен заново научиться «включать».

Нечто подобное происходит и в картине Зака Хелма «Лавка чудес» (2007). Престарелый волшебник Магориум (Дастин Хоффманн) перед кончиной передает свой магазин чудесных игрушек помощнице (Натали Портман). Однако все волшебство держится не только на фантазии, но и на неуемном оптимизме мистера Магориума. Потеряв учителя, его наследница, переживая большое горе, теряет и способности. Из феерии красок и проказ магазин превращается в мрачное пыльное место. Заново магию вызывают к жизни пробуждение первой симпатии между героиней и ее новым другом, а также видение в обычном предмете чего-то большего.

Огромное количество сюжетов связано с чисто женскими чарами. Причем здесь вступает в силу еще и магия чисел. Классический пример — «Иствикские ведьмы» (1987) Джорджа Миллера по сатирической книге Джона Апдайка. Когда три провинциалки собираются вместе, они в состоянии воплощать свои тайные желания. Случается чудо — в город является идеальный мужчина с внешностью Джека Николсона. Правда, мужчина оказывается самим дьяволом, но вошедшие во вкус колдуньи справляются и с ним.

«Особая тройка» ведьм держится в культуре, видимо, со времен шекспировского «Макбета», а может быть, восходит к трем плетельщицам нитей судьбы из греческой мифологии. Потому трио колдуний — частый гость на экранах. Магическое число, однако, было разрушено в молодежном триллере «Колдовство» (1996), где три школьницы-изгои, увлекающиеся понятно чем, обретают настоящее могущество, только когда к ним присоединяется четвертая. Другой оригинальный поворот — силу чародейкам дает некое одушевленное природное начало Манон. И здесь нет как таковой черной или белой магии — она приобретает «цвет» сообразно поступкам и тайным желаниям ведьм, каждый раз возвращаясь к ним бумерангом. Естественно, это не может не привести к конфликту в квартете, когда «белой» оказывается лишь одна из девушек.