«Если», 2011 № 02

Мастеру меча Янгу на поле боя нет равных. По заданию своего наставника он без страха и упрека уничтожает врагов пачками, купаясь в крови и оставляя за собой горы трупов. Но последнее задание — убить маленькую девочку — Янг не может выполнить, Он спасает младенца и, чтобы избежать мести со стороны своего клана, бежит из Японии на Дикий Запад, в захолустный городок, который терроризирует банда…

Столкнуть две такие непохожие культуры, сыграть на контрастах, заставить ковбоев драться с ниндзя — все это вызывает интерес, Именно ради таких контрастов и можно взглянуть один раз на «Путь воина». Пусть идея отправить храброго самурая на Дикий Запад не нова, пусть даже искусственность антуража видна невооруженным глазом, визуально американо-азиатский фильм Снгму Ли выглядит неплохо.

Хуже дело обстоит со зрелищностью. Конечно, от фильма с бюджетом в 45 миллионов долларов с неизвестными актерами и сюжетом «я предал свой клан ниндзя, клан мне непременно отомстит» сложно ждать откровений. Так предложите хотя бы яркий экшен! Но, увы, у фильма «Путь воина» и с этим проблемы. Несмотря на то что главный герой способен катаной отрубить крылья летящей мухе, забористого действия здесь нет, в отличие, например, от вышедшего в 2009 года «Ниндзи-убийцы», Бои поставлены примитивно. Взмах меча — и на стене кровавый след. Прыжок, блеск меча, красный фонтан на пол-экрана — и так несколько раз подряд. Никакой индивидуальности в постановке схватки. Все это было. И было не один раз. Янг рубит врагов двумя-тремя простыми ударами, которые вызывают лишь скуку. При этом многие схватки режиссер зачем-то оставляет за кадром. Но зато как будто смакует рапид пули, пущенной из винтовки. Эка невидаль!

«Путь воина» способен подарить несколько напряженных минут. Но это точно не тот фильм, который необходимо смотреть на широком экране.

Степан Кайманов

ТЕМА

ОБМЕН РАЗУМОВ

То, что в одноименном романе Роберта Шекли происходит в будущем, кино повсеместно использует в настоящем.

«Встреча двух личностей подобна контакту химических веществ: если между ними наступает реакция, они взаимно преобразуются». Этой цитатой из Карла Густава Юнга открывается относительно недавняя австралийская комедия под знаковым названием «Их поменяли телами». Способность и возможность выходить за собственные рамки — как духовные, так и телесные — давно волнует художников. И если не отрывающееся от реальности искусство выражает это в произведениях о смене социальных ролей вроде «Принца и нищего», то фантастика часто использует мотив прижизненной реинкарнации.

Тема пересекается с мотивом «похищения персоны», который был проанализирован Сергеем Кудрявцевым в одноименной статье[4]. Здесь также идет речь, как правило, о замене одной персоны на другую, Но акценты смещены. В подобных сюжетах неизменно используется ход, когда два противоположных по каким-то характеристикам персонажа оказываются буквально в телах друг друга. У этого приема есть и модификация, похожая на «игру в одни ворота»: когда только один герой получает новое тело, принципиально отличное от того, что носил «в прошлой жизни». Для подобных превращений существует даже англоязычный термин body swap. И хотя этот прием бытует в кино еще с давних времен, фильмы с такими сюжетами продолжают сниматься.

Переходный возраст

В 1882 году английский писатель Томас Энсти Гатри, который работал под псевдонимом Ф.Энсти и входил в состав редколлегии прославленного сатирического журнала «Панч», опубликовал роман «Все наоборот, или Урок для отцов» («Vice Versa, or A Lesson to Fathers»). В книге Энсти коммерсант Балтитьюд меняется телами со своим четырнадцатилетним сыном. Немую черно-белую экранизацию романа, предпринятую в 1916 году, можно признать отправной точкой темы «обмена разумов» в киноискусстве. И одновременно наиболее популярной историей на эту тему — роман переносился на кино- и телеэкраны как минимум пять раз. Притом что фильмов и сериалов под названием «Vice Versa», эксплуатирующих мотив получения нового тела, еще больше (последний вышел совсем недавно, в 2009-м). А наиболее известная версия книги Энсти увидела свет в 1988 году в исполнении Брайана Гилберта.