«Если», 2012 № 04

Куда более невероятные события происходят в фильме Барри Левинсона «Молодой Шерлок Холмс». Картину, вышедшую в 1985 году, продюсировал Стивен Спилберг. Ему пришла идея сделать подростковый вариант приключений Холмса и Ватсона. По этой версии, герои познакомились в школе, когда юный Ватсон только мечтал стать доктором, а Холмс еще не нашел своего призвания, но уже проявлял чудеса наблюдательности.

Из «Молодого Шерлока Холмса» впоследствии многое выросло. Сценарист Крис Коламбус использовал творческие наработки и целые сцены для своих фильмов о Гарри Поттере. Для самого Спилберга, который настоял на включении в картину нескольких эпизодов с новейшими визуальными эффектами, это был шаг к прологу фильма «Индиана Джонс и последний Крестовый поход», где раскрывается генезис археолога-авантюриста. Разумеется, от текстов Конана Дойла остались только имена персонажей, а сама история напоминает похождения того же доктора Джонса — схватка с загадочной египетской сектой, полная трюков, спецэффектов и разрушений. В «Молодом Шерлоке Холмсе» мы узнаем, как появились у будущего сыщика детали его имиджа: трубка, охотничья кепка и пальто-«крылатка», откуда взялся профессор Мориарти и почему Холмс оставался всю жизнь одиноким. Сцена, когда с витража сходит рыцарь с окровавленным мечом, была одним из первых в мировом кино удачных применений компьютерной графики, а сам рыцарь — едва ли не начальным CGI-персонажем.

В телевизионном «Возвращении Шерлока Холмса» (1987) Кевина Коннора внучка доктора Ватсона, ведущая частную детективную практику в Бостоне, находит замороженное тело знаменитого сыщика и реанимирует его. Но самой фантастической историей о Холмсе в 1980-х годах стал эпизод второго сезона сериала «Звездный путь: Новое поколение» под красноречивым заголовком «Элементарно, Дэйта!» (1988). В нем андроид коммандер Дэйта играет в Шерлока Холмса с помощью компьютерной системы звездолета «Энтерпрайз», голографически воссоздающей старинный Лондон времен королевы Виктории. Игра провоцирует появление адекватного по интеллекту противника. Им оказывается виртуальный профессор Мориарти, который едва не захватывает «Энтрепрайз», но затем осознает себя личностью и отказывается от роли злодея.

Феи вместо динозавров

Девяностые годы раскрыли целый веер фантастических кино-адаптации прозы Конана Дойла. Это коснулось не только похождений Холмса и Челленджера.

В 1990-м увидела свет вторая по счету экранизация жутковатого рассказа «Номер 249» (первая была в 1967-м в телеантологии «Сэр Артур Конан Дойл»). Она вошла в киноальманах ужасов «Сказки Темной Стороны», События перенесены в современность, устрашающих натуралистических подробностей по сравнению с текстом прибавилось, хотя новелла, в отличие от других частей альманаха, решена скорее в жанре хоррор-комедии, Она запоминается эффектным гримом ожившей мумии и появлением в кадре тогда еще восходящих звезд Кристиана Слэйтера и Стива Бушеми, который сыграл злого гения Эдварда Беллингема.

Через тридцать с лишним лет после второй экранизации «Затерянного мира» появилась третья, Телевизионный фильм американской «Хармони Голд» и итальянской «Сильвио Берлускони Коммюникейшен» (принадлежащей нынешнему премьеру Италии, в то время телемагнату) более серьезен, чем его предшественники. «Затерянный мир» (1992) режиссера Тимоти Бонда по сценарию Питера Уэлбека ближе по духу к первоисточнику, хотя без отсебятины тоже не обошлось. Исполнитель главной роли Джон Рис-Дэвис внешне мало похож на Челленджера из романа, но столь же темпераментен. Страна Мепл Уайта перенесена в Центральную Африку. Чтобы захватить семейную аудиторию, в состав новой экспедиции авторами включены фотограф-суфражистка Дженни Нильсон и пробравшийся «зайцем» мальчуган Джим (очевидный привет Роберту Стивенсону). Для политкорректности введена темнокожая красавица-проводник Малу. Как и в первых экранизациях, Мелоун участвует в любовном треугольнике, с той лишь разницей, что два других «угла» фигуры — прекрасные дамы.

Анатозавры и птеродактили появляются лишь в середине фильма, да и то фрагментами, что дает полный простор фантазии зрителей. Зато кинематографисты придумали такое объяснение их феномену, какого не было у Конана Дойла: оказывается, на плато есть некое растение, поддерживающее жизнь ископаемых рептилий.