«Если», 2012 № 09

Вопрос о пропажах был вынесен на обсуждение конклава, собравшегося во владениях Иссаника Совершенного. Участвующие взирали друг на друга с подозрением и, поглядывая по сторонам, произносили завуалированные обвинения. Были призваны фамилиары и хранители врат и допрошены с особым пристрастием вплоть до поджаривания на решетке (в одном случае буквального), однако расспросы и допросы к четким выводам не приводили.

Глабро присутствовал на ассамблее, однако никто не интересовался его мнением и не предлагал присоединиться к какой-либо из фракций. Домой он отправился, улыбаясь себе под нос.

Рафаллон, со своей стороны, копил сокровища более мирские. Волшебник расплачивался с ним монетами, увесистыми слитками, мешочками драгоценных камней. В этом отношении Глабро не скупился, сделанные с помощью вора приобретения позволяли ему сундуками таскать всякие драгоценности. Вор уже приобрел себе домик с прочными стенами и дверями и устроил в нем еще более прочный погреб, где хранил приобретенное вдали от лап своих соратников по Гильдии.

Вместе с волшебником они учредили «бессистемную систему» — в соответствии с формулировкой Рафаллона. Свои набеги они производили в различные времена дня и ночи, не допуская правильных интервалов. Жертвы и объекты краж определялись случайным образом, так что никакая закономерность не могла позволить ограбленным что-либо заподозрить.

Иногда вор замечал из пустоты, как на него расставляются ловушки и устраиваются засады, после чего желанием образовывал портал в другой части жилища своей жертвы и производил там шумную диверсию. И когда защитники состояния бросались на шум, возвращался в первоначальное место и деликатным образом извлекал нужный объект, прежде чем кто-либо успевал снова поднять тревогу.

Это было счастливое время для обоих партнеров. Глабро обнаружил, что подобное тайное торжество полностью отвечает его характеру. Рафаллон уже подумывал о ранней отставке, о том, что, быть может, стоит открыть академию и заняться обучением следующего поколения похитителей.

Они обговорили длинную паузу перед следующим предприятием, однако Рафаллон явился к волшебнику за неделю до срока, чтобы обсудить поставленную цель — собрание редкостей, находившееся в распоряжении Фиронделя Несравненного. Они расположились в кабинете Глабро, где волшебник спроворил из прошлого бутыль золотого вина, сделанного из винограда, перебродившего в солнечном Абризонте, прекрасной стране, ушедшей под воды Стигматического моря около десяти тысяч лет назад.

Маг сделал глоток из высокого бокала на тонкой ножке и указал на потрепанный том, лежавший открытым на его столе.

— Я занимался исследованиями обогащающего нас феномена, — проговорил он. — И обнаружил кое-что интересное.

— Прибавит ли это знание золота в мою крепкую кладовую? — вопросил Рафаллон. И, получив отрицательный ответ, пожал плечами, осушил свой бокал и протянул его волшебнику за повторением.

— Сперва, — продолжил волшебник, — я решил, что мы наткнулись на десятую плоскость… теоретически это возможно… которую Демиург оставил пустой, когда собирал Вселенную.

Беззаботно пробурчав что-то, Рафаллон уставился в окно.

— Но когда я обнаружил вот это, — маг указал на старинный фолиант, — книгу, которую мы взяли с самой верхней полки библиотеки Занзана…

— Это когда он бросился со всех ног смотреть, кто роется в его невероятном зверинце фантастических животных, — напомнил вор с коротким сухим смешком.

— Чтобы перевести текст, мне пришлось призвать дух из Древнего Идевана.

— Древнего Идевана?

— Четырнадцатый Эон.

— Никогда не слыхал о таком.

Глабро обнаружил признаки раздражения. Рафаллон это заметил, но извиняться не стал.

— В любом случае, — продолжил волшебник, — это описание, каким образом нынешняя версия Вселенной была…

— А что… были другие? — Ответ Рафаллона не интересовал. Ему нравилось время от времени досаждать чародею: прикосновение Джхеззика не могло изгладиться из его памяти.

— Несколько штук. Но дай мне закончить. Это интересно.

Вор в царственной манере повел рукой:

— Можешь продолжать.

— Главное заключается в том, что своего удобства ради Демиург сперва соорудил себе мастерскую.

— Разумный поступок.

— Однако подобное действие усилило его и так огромное осевое стремление.

Рафаллон проглотил абризонское, которым полоскал зубы:

— А что это такое — осевое стремление?

— Технический термин, означающий то, что ты называешь волей. Именно желание управляет Вселенной. Если у тебя оно имеется в достаточном количестве, ты можешь стать волшебником. Если нет, твои заклинания всегда будут рассыпаться кучкой песка.

— Согласен, — проговорил Рафаллон, протягивая свой бокал. — А не повторить ли еще раз?

Глабро передал бутылку, и вор налил себе.

— И вот что получается, — продолжил волшебник с энтузиазмом, — оказывается, закончив работу, он не стал закрывать мастерскую.

Вор пожал плечами:

— Быть может, он сохранил ее на случай новых изменений.

— Возможно, — согласился маг. — На тот случай, если решит подправить гравитационную постоянную или добавить к спектру новые цвета.

Он умолк, погрузившись в раздумье.