«Если», 2012 № 10

Бесформенное одеяние, в которое она была облачена, теперь не создавало эффект пси-анимации. Она была такой, какой являлась на самом деле. Уж лучше ходить голой, чем предстать перед кем-нибудь в таком виде!..

Девочка на миг утратила дар речи. С ней еще никогда так не поступали! Никогда ее не унижали до такой степени! Ей было стыдно. И холодно. Она испытывала бессильное бешенство. Опустив голову, она с трудом произнесла:

— Какие же вы твари!

— Грубость тебе не поможет, — произнес знакомый голос, принадлежавший, несомненно, креслу. — И вообще, не пора ли тебе извиниться?

— Ты тоже против меня? Что ж, тебе долго придется ждать моих извинений! Скорее, я прокляну тебя, чем попрошу прощения!

— Ты не так далека от этого, — шутливо возразил автомат.

— Вот увидишь, что будет, когда вернутся мои родители! Они накажут вас за все плохое, что вы мне сделали!

— Я так не думаю. Во-первых, они опаздывают, и я надеюсь, что по уважительной причине. А во-вторых, сколько тебе лет, Ольсеана?

— Ты прекрасно знаешь: со вчерашнего дня — двенадцать!

— Тебе действительно двенадцать лет, но я хотел, чтобы ты сама об этом сказала. Значит, теперь ты стала подростком, вследствие чего наши инструкции в отношении тебя изменились, и мы уже не должны смотреть сквозь пальцы на твои детские выходки. Капризы закончились, как и все эти твои «я не хочу это делать», «мне неохота», «ответь за меня»… И, поверь, нас не очень-то радует переход к новым отношениям. Если представить то, что нас ждет впереди, то лучше бы мы терпели твои вопли, непослушание, нарушения дисциплины, забывчивость и опоздания…

— Уж лучше убирать за тобой комнату, — вмешался табурет, — подделывать твои школьные отметки, списывать домашние задания, врать на каждом шагу…

— Такова была наша роль, — продолжало кресло. — И она была законом для нас. Надо признать, мы все неплохо справлялись с ней. Но теперь этому пришел конец. Мы должны подчиниться регламентам, принять новые функции и заставить тебя выполнять твои обязанности.

— Ну вот еще!.. Я ни о чем таком не просила! И тем более эти дурацкие учебные курсы!

— Мы полностью разделяем твое мнение! Как бы мы хотели, чтобы ты не росла!.. Спроси об этом свои плюшевые игрушки, которые раньше тебе так нравились. Они с такой заботой лелеяли и учили тебя, оберегая от малейшей опасности, а теперь ты их полностью забросила. Твое законное снижение интереса к ним обрекает их на печальное, угнетающее и скучное существование.

— Но ведь это всего лишь игрушки!

— Ну да, а я всего лишь дверь комнаты, — сказала дверь. — Я открываюсь и закрываюсь по просьбам. А еще храню людские секреты. Да, иногда я мешаю людям, это правда. Когда ты уйдешь, я стану ни на что не годна.

— Как и все мы, — простонала кровать. — Кто будет лежать на мне?

— Кому понадобится мой свет? — подхватила лампа.

— А кто будет топтать меня? — пробормотал ковер.

— Попросите, чтобы вас переделали! — предложила девочка.

— Таких, как мы, уже не переделаешь, — возразила дверь.

— Ну, ты-то еще сгодишься, — вздохнуло ковровое покрытие. — Если они продадут эту квартиру… А вот меня отправят прямиком на свалку!

— Нас тоже, — уныло протянула кровать. — Мы все окажемся на помойке. В лучшем случае — на мусороперерабатывающем заводе…

— …там нас разлучат…

— …потом разломают…

— …и сожгут…

— Представь, какая славная участь ждет театральное кресло, — сказало комнатное кресло. — Или дверцу сейфа. Или больничную койку…

— Жалуйтесь, жалуйтесь! — вскричала девочка. — Все жалуйтесь! Я вижу, что вы хотите обвинить во всем меня одну!

— Ну, об этом никто и не говорит, — заметила кровать.

Воцарилось молчание, от которого в комнате повеяло холодом.

— Мне зябко, — пожаловалась Ольсеана.

— Я знаю, — ответило термостатическое окно. — Нам тоже. Я снизило температуру.

— И все из-за того, что я не сделала задание по чтению?

— Да.

Некоторое время девочка сидела неподвижно, потом спрыгнула с кровати, схватила табурет и уселась посреди комнаты.

— Ковер, включи учебный класс!

— А где «пожалуйста»? — отозвался голос ковра.

Через три секунды в комнате ничего не изменилось.

— Пожалуйста, ковер, учебный класс!

— Выполняю, мадемуазель.

Пол осветился, генератор обстановки создал виртуальный песчаный пляж на берегу виртуального моря. Пси-кондиционер наполнил комнату свежим ветром, запахом морской воды, шумом волн. Рядом с девочкой появилась фигура двадцатилетнего мужчины в гавайской рубашке и пляжных шортах, с босыми ногами.

— Хелло, Ольсеана!

— Здравствуй, Майк.

Виртуальный учитель, образ которого явно был выбран самой девочкой, оглядел морские просторы, потом перевел взгляд на Ольсеану:

— Хорошая сегодня погода, не правда ли? Ну что, немножко почитаем?

— Как хочешь…

Виртуальный Майк рассмеялся:

— Если бы я делал только то, что хочу, я бы сейчас занялся серфингом! Но я обязан следовать программе.

Откуда ни возьмись в руке учителя появилась книга, и он уселся прямо на песок.

— Садись рядом со мной… Поехали?

Девочка нерешительно смотрела на него. Скрытый под виртуальным песком табурет толкнул ее своей ножкой:

— Давай, не трусь! Я тебе помогу!

* * *

20 час. 05 мин.