Если б я был русский царь

Общие штампы говорят: нам рады в третьем мире. Дойной корове, щиту, которым можно прикрыться от неприятностей, мешку с деньгами и цепному псу, которого можно натравить на того, кого не любят, рады всегда. Если говорить о человеческих отношениях, повторим, там есть отдельные симпатизирующие нам люди и целые выпуски наших вузов. Есть те, кто женился на наших девушках, и их дети, некоторые из которых помнят о своем происхождении. Есть много людей, которые интересуются окружающим миром, открыты этому миру, абсолютно нормальны, а иногда и просто замечательны. Совершенно неважно, кто они: курды или турки, арабы или берберы, персы или азербайджанцы, латиноамериканцы или вьетнамцы, китайцы или индийцы, афганцы или африканцы. Третий мир обладает огромным населением, большинство которого – нормальные люди, которые не хотят трогать своих соседей, готовы дать им возможность жить своей жизнью и сами хотели бы жить нормальной жизнью. Но если говорить об элите этого мира, тех, кто борется там за власть и побеждает в этой борьбе, кто сегодня является духовным лидером этого мира, автор поставил бы знак вопроса размером с останкинскую башню и спросил: зачем России слишком близко сходиться с ними? Да и не только с ними, но с лидерами и духовными отцами любой другой цивилизации, которая, даже если она поступает с нами по-доброму, мягко и без насилия, по определению видит высшую ценность в себе и неизбежно попытается изменить и обустроить нас «под себя». Именно это происходит в общении с американцами и европейцами, которые с великим рвением пытаются внедрить в окружающий их мир либеральные ценности, как они их понимают.

В этом плане разве что страны Дальнего Востока – Корея, Китай, Вьетнам или Япония – ничего никому не навязывают. Вы берете там то, что хотите, и остаетесь собой. Но это великое искусство и великое исключение. Именно поэтому Япония наполовину буддистская, наполовину синтоистская страна, причем одни и те же люди применяют в одних случаях буддизм, в других синтоизм и не видят в этом проблемы. Россия как губка впитывала и впитывает все позитивное, что находила и находит в окружающем пространстве. Огромную часть всего, ставшего общероссийским и общерусским, от шашлыка, лаваша и плова до ковров, которые есть в каждом доме, или привычки снимать обувь у порога и ходить в тапочках, Россия взяла с Востока, в том числе с Ближнего и Среднего Востока. Этот Восток был непосредственным соседом, а не экзотической далью, где-то за морями. Россия – перекресток цивилизаций, таков ее исторический путь. Она стоит на большой дороге между Севером и Югом, Западом и Востоком: Дальним, Средним, Ближним Востоком. На караванном пути, в караван-сарае, остается много хорошего, и не стоит пытаться выстраивать какое-то новое позиционирование страны, потому что, придумывая сомнительные теории и пытаясь воплотить их в жизнь, мы потеряем то хорошее, что было и есть в наших отношениях с третьим миром.

Не стоит забывать, как выстраивались отношения Российской империи и СССР с внешним окружением страны. Как жестко все ее правители ограничивали идеологическое и религиозное влияние на своих подданных и своих граждан – мусульман, евреев, христиан, буддистов, атеистов. Можно выстраивать какие угодно отношения, понимая, что есть красные линии, которые нельзя переходить. Тот, кто ищет невесть что у соседа, потеряет то, что есть у него самого. Все положительное можно вырастить исключительно внутри страны, его не удастся привнести извне, не переработав и не адаптировав к своему образу жизни. Относительно Востока, в том числе Ближнего Востока, это верно в еще большей мере, чем относительно Запада. Религиозные конфликты, которые разрывают Ближний и Средний Восток, в Европе относятся к эпохе последней европейской православно-католическо-протестантской резни. Достаточно прочитать трилогию Сенкевича об отделении Украины от Польши и войнах Речи Посполитой с Россией и Швецией. Машина времени хороша, если она переносит в Золотой век, а не во времена чумных бунтов, опричнины и инквизиции. Экспорт в Россию духовных ценностей с Ближнего Востока означает подавление иноверцев и инородцев, теракты, развал экономики и всех институтов современного общества, как и происходит в Западной Европе.