Если бы красота убивала

Я попыталась представить, как все это могло быть организовано. Убийца является на вечеринку в дом Кэт с коробкой конфет, достает их из дипломата или сумки и, когда никто не видит, выкладывает на столик в холле. Коробка лежит там достаточно долго, чтобы гости и сама Кэт успели ее заметить. Затем, опять же когда его никто не видит, убийца прячет коробку в пакет. Позже Хайди подбрасывают в конверте коробку с отравленными конфетами. Коробка плоская, ее запросто можно просунуть между прутьями решетки, не оставив никаких следов. А почему бы и нет? Это не так сложно. Никто, кроме Хайди, эти конфеты не увидел бы. Почему в конверте не было никакой записки, тоже понятно – записка послужила бы уликой и могла навести полицию на мысль, что это не те конфеты, которые лежали в холле. А так Хайди просто решила, что это сюрприз, подарок от воздыхателя. Наверное, она обнаружила коробку в пятницу, но открыла ее только в субботу, почувствовав страстное желание насладиться шоколадом.

Есть ли в этом плане слабые места? Только одно. Ту коробку, которая была выставлена на всеобщее обозрение, могли открыть или унести до того, как убийца получит возможность забрать ее обратно. Ну и что, это не конец света. Убийство сорвалось бы, но несостоявшийся убийца не выдал бы себя. Самое страшное, чем ему грозил такой поворот событий, – это необходимость придумывать новый план действий.

Но зачем ему вообще понадобилось разрабатывать такой мудреный план? Почему бы просто не подбросить Хайди отравленные конфеты? Наверное, цель хитроумного плана – всех запутать. Если бы с самого начала стало ясно, что убийца метил в Хайди, то ее жизнь сразу стала бы объектом пристального внимания полиции, и тогда убийце было бы трудно не навлечь на себя подозрение.

Пока что я не имела ни малейшего понятия о том, кто убийца. Однако кое-что я все же могла о нем сказать. Первое. Убийца Хайди был на приеме в доме Кэт. Второе. Он знал, что Кэт любит шоколад. Третье. Он знал, что Хайди имеет склонность таскать у хозяев еду.

Я допила каппучино, расплатилась по счету и стала протискиваться к выходу между столиками, за которыми посетительницы пили уже по второй или третьей чашке кофе. Остановившись на тротуаре, я достала из сумочки мобильник, отыскала листок бумаги с номером телефона Дженис и стала ей звонить. Хотя Дженис и утверждала, что не в курсе сложностей личной жизни Хайди, я подозревала, что она сказала мне не все, что знала. А может быть, она знала даже больше, чем ей казалось. Как бы то ни было, мне надо было переговорить с ней еще раз. По домашнему телефону Дженис ответил автоответчик, но у меня был и номер ее мобильного, поэтому я позвонила по нему. Дженис ответила. По тому, как звучал ее голос, можно было подумать, что она говорит из аэродинамической трубы.

– Привет, Дженис, это Бейли Веггинс.

– Кто?

– Бейли, подруга Кэт Джонс. Мы встречались с вами на прошлой неделе.

– Да, помню.

Дженис явно была не в восторге от моего звонка.

– У меня ваши сережки – вы просили их найти. Если хотите, я их привезу.

Дженис сразу оживилась.

– Не может быть! Вы их нашли? Понимаете, я сейчас не дома, я гуляю в парке с Джорджем.

– Ничего страшного, я как раз нахожусь в центре города, так что если объясните, где вы, мы сможем встретиться.

Дженис объяснила. Оказалось, она гуляла с ребенком не в Центральном парке, а на бульваре, который тянется вдоль Ист-Ривер в районе Восьмидесятых улиц. Дженис сказала, что я найду их на детской площадке, но мне лучше поторопиться, потому что Джордж уже начинает капризничать. Я обещала добраться за десять минут и попросила ее продержаться до моего прихода.

В такси, по пути к Дженис, я стала заново проигрывать в памяти прием в честь Долорес, пытаясь увидеть все происходившее под новым углом зрения. Кто-то из побывавших в тот вечер в доме явился туда затем, чтобы убить Хайди. Под большим подозрением находился, конечно, Джоди. Он не был приглашен, но заглянул, как он выразился, «чтобы поздороваться».

Другие варианты? Вечеринка была устроена по случаю выхода книги, так что гости на первый взгляд никак не были связаны с Хайди. Однако связь должна была существовать. А если так, то вполне возможно, что эта связь основывалась на старых как мир краеугольных камнях – любви и похоти. По-видимому, эти чувства были когда-то очень сильными, возможно, тайными, а затем тайна была раскрыта. Как сказал Джек Херлихи, мотив убийства всегда основывается на сильных чувствах. А какие чувства могла вызвать девушка с внешностью Хайди, представить нетрудно, это могла быть ревность, а возможно, гнев отвергнутого или обманутого любовника.