Если бы Ницше был нарвалом. Что интеллект животных говорит о человеческой глупости (ЛП)

Теперь, когда мы немного больше понимаем, как работает процесс принятия решений у нашего вида и как в нем участвует прогностическая близорукость, пришло время посмотреть, что происходит, когда принятие решений, ориентированных на будущее, идет не так.

Повседневная проблема прогностической близорукости

Прогностическая близорукость мешает нам принимать правильные решения о своем будущем, потому что на нас сильно влияют наши проблемы здесь и сейчас. Чтобы увидеть, как эта трудность влияет на нас в повседневной жизни, я приведу примеры из своей жизни. Я сравню решения, которые я принимал в течение последних сорока восьми часов, с рекомендациями робота, принимающего решения, который всегда знает оптимальное решение всех моих проблем. Я назову этого робота Прогноститрон. Допустим, цель Прогноститрона - максимизировать мое здоровье и счастье, а также здоровье и счастье моего будущего потомства. Можно подумать, что у меня такая же цель, но, как вы увидите из моих реальных решений, это явно не так.

Пример номер один: Джастин хочет спеть песню.

Вот уже несколько лет я еженедельно собираюсь вместе с несколькими друзьями, чтобы поиграть музыку. Все мы - папаши среднего возраста, которые в старших классах играли в рок-группах. Это самый клишированный из всех возможных сценариев кризиса среднего возраста. На одной из наших недавних тренировок мы были в полном восторге, когда наступило десять-тридцать вечера. Это был школьный вечер для наших детей, так что никто из нас не должен был задерживаться до одиннадцати, но мы отрывались по полной. Когда мы разложили инструменты по сумкам и начали собираться, один из парней спросил: "У нас есть время еще на одну песню?".

Время принимать решение. Прогнозист сказал бы, что единственным разумным решением будет сказать "нет" - собрать вещи и лечь в постель к одиннадцати. Мое здоровье и уровень счастья будут максимальными, если я буду спать не менее семи часов. Это неоспоримый факт. Так что же я сделал?

"Давайте сделаем еще одну песню", - сказал я.

В тот момент я сознательно понимал, что поступаю правильно. Но мой разум был наводнен тонной конкурирующей информации - часть из которой была неосознанной - заставляющей меня остаться. Я явно получал удовольствие, поэтому мой мозг стремился продолжить эндорфиновый удар, который дает пение гранж-музыки девяностых во всю мощь легких. Но, возможно, я также боялся разочаровать других ребят, если уйду раньше. Моя группа, в частности, не подвержена токсичному давлению со стороны сверстников, но от глубоко укоренившейся социальной озабоченности, которая является основой человеческого состояния, никуда не деться. Мое бессознательное желание сохранить социальные связи со сверстниками подталкивало меня остаться. И потом, конечно, я мог представить (с помощью эпизодического предвидения), каким я буду на следующий день, если решу не ложиться спать дольше положенного времени: ворчливым, запыхавшимся. Всем нам знакомо это чувство - многие ли из нас засиживались за просмотром сериала, зная, что на следующее утро нужно рано вставать? Несмотря на мою способность к эпизодическому предвидению и способность понимать - интеллектуально - что я устану, - веселье, которое я испытывал в тот момент, не позволило мне выбрать лучший вариант.

Мы сыграли еще пару песен, и я вернулся домой только к полуночи. И на следующий день я был в полном расстройстве. Это прогностическая близорукость в действии: На интеллектуальном уровне я точно знал, как засиживание допоздна отразится на моем будущем аффективном и физиологическом состоянии, но мой разум оправдывал неправильные действия, потому что я не мог ощутить последствия своих поступков так, чтобы это имело значение для процесса принятия решений. Интеллектуально я знал, что буду усталым. И когда я проснулся на следующий день, я был именно таким: уставшим. Но пока не наступил этот момент, я не ощущал всех последствий своих решений.

Пример номер два: Джастин хочет посмотреть фильм из серии Hallmark.

Будучи фрилансером, я большую часть времени работаю из своего домашнего офиса. У меня нет начальника, который заглядывает мне через плечо и следит за тем, чтобы я не отвлекался от работы. У меня есть только собственные списки дел, сроки и смутное ощущение, что "ты должен что-то делать". Другими словами, самодисциплина определяет мою продуктивность. Однако вчера мне было не до этого. Уровень моего промедления был на высоте. Чтобы помочь мне выйти из этого состояния, моя жена спросила, не хочу ли я после обеда посмотреть с ней рождественский фильм Hallmark. Наши отношения предполагают совместный просмотр фильмов, во время которого мы глупо смеемся над кинематографическими катастрофами. Это верный способ поднять мне настроение, и она была права, предложив это.