Если бы всё было иначе

– Ээ. На самом деле довольно быстро, – сказал он.

– А сколько сейчас времени? – я подавила очередной зевок.

– Вроде где-то половина девятого.

От удивления у меня отвисла челюсть.

– Как ты умудрился добраться сюда за два часа?

– Я выехал около трех утра. Подумал, что так смогу дольше здесь побыть.

Я попыталась придать лицу строгое выражение.

– Люк. Не нужно ездить по темноте без серьезных причин.

– Увидеть тебя – это очень серьезная причина, – ответил он, и с меня тут же слетела вся строгость. Я улыбнулась ему, потом зевнула.

– Залезай под одеяло, – сказал он, указывая на кровать. – Белье чистое, честно.

У меня внутри все задрожало. Люк предлагал мне залезть в его постель. Конечно, он сам не собирался ко мне присоединяться, но это не имело значения.

Я в постели Люка.

Я встала, обошла кровать и скользнула под одеяло, аккуратно опустив голову на одну из подушек. Все это время он наблюдал за мной, держа в руках свежую одежду.

– Скоро вернусь, – сказал он через мгновение.

– Хорошо.

Услышав, как захлопнулась дверь, я тут же уткнулась носом в его подушку и сделала вдох. Она пахла Люком. Это был свежий запах чистоты, мальчика и родного дома. Я снова собиралась дождаться Люка, но, когда открыла глаза, он уже лежал рядом со мной и крепко спал.

Я смотрела на его профиль, на длинные ресницы и волевую линию подбородка. На его идеальный нос.

– Я не такой очаровательный, как ты, когда сплю, – пробормотал он, поднося руку к лицу и опуская ее себе на глаза.

Я пододвинулась поближе, хоть я лежала под одеялом, а он – поверх него.

– Это мне решать, – проговорила я, проводя пальцем по контуру его лица. Мне безумно хотелось его поцеловать, уткнуться лицом в то место, где его шея переходила в плечо. Мне хотелось…

– Мэл не будет ругаться? – спросила я, представив, как она входит в комнату и обнаруживает нас в одной постели. Я подозревала, что при таких компрометирующих обстоятельствах Мэл наверняка выкинула бы меня из дома, как бы сильно она меня ни любила.

– Я не буду залезать под одеяло. Или я могу поспать на диване внизу, если тебе неудобно, – сказал он, открывая глаза.

В его внимательном взгляде читалось беспокойство, как будто он переживал, что его близость меня испугала.

– Мне очень даже удобно.

Слово «неудобно» совершенно не подходило, чтобы описать ощущения, которые разливались в моем сердце, руках, ногах и мозге и творили с ними нечто невообразимое.

– Обещаю, что не притронусь к тебе.

За это я и обожала Люка. Он всегда был искренним и относился к людям с заботой и уважением, но именно сейчас я не была уверена, что хочу, чтобы меня уважали.

Я потянулась к нему и провела пальцами по его губам. Он тяжело сглотнул, и его кадык заходил под кожей.

Так мы и уснули, касаясь друг друга и в то же время нет. Рядом, но недостаточно близко. Тогда я поняла, что хочу делать с ним все, что только придет в голову, но мы встречались всего пару недель. Это было лишь самое начало, и нам предстояло провести вместе еще столько времени – столько минут, столько часов, столько дней, – поэтому я закрыла глаза и провалилась в сон.

СЕЙЧАС

Вечером во вторник я лежу рядом с Люком и смотрю, как солнечные лучи отражаются от крыши роскошного особняка Уиллоу. Ее огромный безбортный бассейн поблескивает в паре метров от наших ног. Мы с Люком лежим на разных полотенцах, но недалеко друг от друга. От Уиллоу и Брэтта, сидящих на своих полотенцах, нас отделяют несколько шезлонгов.

Я закрываю глаза и пытаюсь насладиться прикосновениями теплого ветерка к моей коже. Я говорю себе, что все в порядке и можно расслабиться, но мне сложно в это поверить, когда Люк настолько близко ко мне, что я могу почувствовать жар его тела. На нем нет ничего, кроме плавок, и при виде его груди я мысленно возвращаюсь на несколько месяцев, а потом и на несколько лет назад. К тому времени, когда он был моим. К тому времени, когда мне казалось, что он никогда не будет моим.

Удивительно, но сейчас мы как будто в какой-то степени вернулись в детство. В ту пору, когда единственной ниточкой, связывавшей нас, были его брат и мама. Когда я пыталась придумать поводы поговорить с ним, потому что не сомневалась: если я перестану постоянно напоминать о своем существовании, он вскоре обо мне забудет.

– Скажи, когда будешь готова заходить, – произносит Люк, кивая головой в сторону бассейна и возвращая меня к реальности. Я бросаю на него взгляд, но на нем черные очки и он смотрит куда-то в небо.

Я не отвечаю и через несколько мгновений он заговаривает снова.

– Я тебе звонил.

– Когда?

– Тем вечером. Ты спрашивала, видел ли я твои сообщения после того, как все случилось, – говорит он. – А ты видела, что я писал до этого?

У меня обрывается сердце. Я не могу поверить, что мы об этом говорим. Что он завел разговор о вечере, когда все изменилось.

– Только когда я вернулась домой несколько часов спустя.

Он кивает.

– А что? – спрашиваю я, но он не отвечает.