Если движется небо

– У миноров не бывает одинаковых имён, – сказал До-фа-соль, – ибо носить одинаковые имена нельзя по закону – это нарушало бы право личности на индивидуальность... в нашем понимании. Абсолютно все имена уникальны. Но чем меньше взято нот, тем меньше имён получится из них составить. Короткие имена – привилегия аристократии, длинные – удел простолюдинов.

– Поэтому ты стоял, уставившись в пол? – Алан вдруг почувствовал злость. – Из-за того, что социальный статус Ля-фа выше твоего?

– Я не мог заговорить с ним первым. В нашем обществе существуют строгие правила этикета, куда строже, чем у вас, людей. Положение, ситуация, даже должности наши не имеют никакого значения. Родовое имя превыше всего.

– Какое счастье, что я не родился минором! – язвительно заметил Алан. – Терпеть не могу всю эту церемониальную дребедень. Ханжество и лицемерие – вот что это такое. И, если хочешь знать, мне этот твой Ля-фа совсем не понравился.

Он надеялся, что друг поддержит его, но минор неожиданно резко возразил:

– Ля-фа – достойный представитель нашей расы, талантливый учёный, превосходный специалист и сильная личность. И если он занимает столь высокий пост в ФИМ, вне всяких сомнений, он его достоин.

– Я, кстати, разузнал кое-что про этот ФИМ, – Алан вынул планшет. – Формально он принадлежит Юнивёрсу.

– То есть никому, – не преминул вставить До-фа-соль.

– Да. Однако контрольный пакет находится у миноров. Кроме того, внушительный пакет акций держат сами орнитты. Не рядовые сотрудники, конечно, а те, что входят в совет директоров.

– Хочешь сказать, модуль похитил кто-то из них?

– Погоди, не делай поспешных выводов. Научная группа и персонал ФИМ – не только орнитты и миноры. Среди них есть и альбины, и люди, и даже парочка ликтиан. Следовательно, похитителем может быть кто угодно.

– Теоретически. А практически – тот, кому это выгодно.

– Ну, знаешь, – засмеялся Алан, – ни одна раса не откажется от девайса, способного дать настолько серьёзное стратегическое преимущество.

– Минорам стратегическое преимущество не нужно, – негромко заметил До-фа-соль. – А у орниттов, например, – не то мировоззрение и жизненные ценности, чтобы замахнуться на нечто подобное.

– Видимо, нам придётся допрашивать всех, – Алан помрачнел, прикидывая объём работы. – Видеозаписей-то нет.

В это было сложно поверить, но все записи с камер наблюдения ФИМ за последнюю декаду были стёрты и заменены на архивные, причём сделано это было так аккуратно, что если бы не оказия, никому бы не пришло в голову, что записи – фальшивка. Начальник охраны, альбин хлопал кристально-честными глазами и непрестанно клялся Небесами, что понятия не имеет, как это случилось. Впрочем, у него было железобетонное алиби; даже пытливый и дотошный До-фа-соль, привыкший всё подвергать сомнению, вынужден был признать, что альбин совершенно непричастен к подмене видео. Тем не менее, альбина на всякий случай отстранили от работы и посадили под домашний арест – до поры до времени.

Единственное, что удалось выяснить доподлинно: замки́ в серверные, где хранились записи, были не взломаны, а открыты магнитной карточкой. А поскольку доступ в это помещение имело ограниченное число лиц, и все они так или иначе имели алиби, Алан и До-фа-соль решили, что воры похитили чью-то карточку и открыли ею дверь. Однако, учитывая, что на момент допроса у всех сотрудников ФИМ карточки оказались на месте, напрашивался вывод, что вор вернул карточку владельцу сразу после того как подчистил записи, тем самым заметая следы.

Алан допросил пару десятков сотрудников ФИМ, алиби не имевших, но все они так сильно нервничали и отвечали на вопросы так сбивчиво и взволнованно, что детектор лжи причислил к виновным всех до единого.

Словом, пока что ничто даже косвенно не указывало ни на инициаторов, ни на исполнителей преступления.

– Ну, предположим, всех поголовно допрашивать не придётся, – прервал минор затянувшуюся паузу, возвращаясь к начатому разговору. – У части сотрудников – более-менее надёжное алиби. Нам сейчас важнее другое: понять мотив.

– Мотив? Элементарная корысть, – Алан презрительно скривился. – Или ты с этим не согласен?

– Я бы предпочёл воздержаться от преждевременных выводов, – минор дипломатично ушёл от ответа. – Но, думается мне, всё не так вульгарно. Нужно быть абсолютно невменяемым, чтобы совершить подобное исключительно ради банальной выгоды.

– С точки зрения минора – да, – согласился Алан. – Ваш брат не грешит неоправданным безрассудством. А вот кто-либо из орниттов – не в обиду им будет сказано – вполне способен на такой поступок.

– Орнитты бесхитростны, искренни и законопослушны, – возразил До-фа-соль. – Это у них в крови.

– Орнитта могли обмануть, запугать или заставить.

– Человека тоже, – заметил минор.

Алан неохотно кивнул.

– Да, человека – тоже. Но всех сотрудников-людей мы уже проверили, благо их немного. Пятеро айтишников. Лингвист. Помощник бухгалтера. И пресс-секретарь – на мой взгляд, должность в ФИМ чисто номинальная и совершенно не нужная.

– Есть ещё альбины.