Если я исчезну

Несмотря на это, такое времяпрепровождение кажется мне странно умиротворяющим. Я никогда раньше толком не работала руками, поэтому физический труд доставляет мне удовольствие. Опускающийся за окнами закат поджигает своими лучами все лобби. Есть что-то магическое в том, что я здесь, в этой глухомани, почти совсем одна и никто меня не слышит, не видит и не осуждает.

Я вспоминаю свою прошедшую жизнь так, словно это был сериал, который я просмотрела залпом. Сериал, главная героиня которого притягивала и забавляла меня, не зная, что она находится в телевизоре, не зная, что она может сбежать и увидеть себя со стороны. Будет ли кто-нибудь думать обо мне? Будет ли кто-нибудь скучать по мне? Нет. Я была не более чем шумом на фоне. Теперь же я сменила частоту, но, возможно, однажды кто-нибудь подключится ко мне.

Я чувствую необъяснимое волнение, представив, как нахожу тебя. В этом видении я вытаскиваю тебя из подземного бункера, куда тебя запихнули, чтобы ты исчезла. Из того бункера, куда хотят запихнуть и меня. Ты щуришься от яркого света, поднимаясь с земли. Твое лицо грязное, а волосы спутаны, но ты улыбаешься. Ты улыбаешься, потому что я спасла нас.

Я подскакиваю от неожиданности, когда твоя мать с коробкой еды задом протискивается в дверь:

– На сегодня все. Можешь закончить завтра. – Она опускает коробку на стол. – Этого должно хватить до возвращения Эмметта. Он вернется завтра.

Она собирается уходить.

– Мне нужно связаться с родными. Сообщить, где я. Здесь есть Wi-Fi?

Она морщит нос:

– Мы его не включаем, пока не приедут гости.

Интересно, думаю я, как ты транслировала свой подкаст без Wi-Fi. Возможно, ты ездила в город? Или работала откуда-то из другого места?

– Когда приедут гости?

– Через шесть недель.

– Ого.

– Вон там, в кухне, есть стационарный телефон. – Она указывает в дальний конец домика, в сторону подсобного окна в кухне. – Можешь позвонить оттуда.

Как только я слышу рев двигателя ее квадроцикла, то тороплюсь к телефону. И, уже сняв трубку, я понимаю, что звонить мне некому. Последнее время со своими друзьями я виделась урывками. С удивлением я осознаю, что не видела свою лучшую подругу почти год, остальных – больше двух лет. Как же так получилось? Я много смотрела ютуб и много слушала твой подкаст.

Я все же снимаю трубку. Единственный номер, который я помню, это номер моего бывшего мужа. Я не хочу ему звонить, но кто-то должен знать, что я здесь. В эпизодах подкаста «Она рассказала убийство» ты советовала мне оставить необходимую информацию человеку, которому я могу доверять (другу или члену семьи), на случай если я исчезну. Ты называла это – набор УПС: Убийство, Пропажа, Сговор. В этот набор может входить все что угодно, что может помочь в случае исчезновения: детальное физиологическое описание со всеми особыми приметами, полная история болезни или список людей, с которыми можно связаться. Людей, которые знали тебя, которые заботились о тебе, которые могут знать, где ты. Именно это я и планирую искать в первую очередь. Искать здесь, где нахожусь сейчас и где нет тебя. У меня нет близкого человека или друга, которому можно оставить УПС, но мне нужно сообщить хоть кому-то, пусть даже ему, что я здесь.

– Алло? – Звук его голоса звучит для меня неожиданно, несмотря на то что это я ему позвонила. – Алло? – повторяет он, когда я не отвечаю. Наверное, думает, что ему сейчас снова что-то будут втюхивать, а он сможет отыграться на продавце.

– Это Сера.

– Опа. Какого черта? Не думал, что ты снова позвонишь, – говорит он так, словно я была девушкой на одну ночь, с которой все пошло не туда. Хотя, возможно, так оно и было.

Я растеряна и не знаю, как начать разговор. Первый порыв – начать с «Я просто звоню тебе на тот случай, если со мной случится что-то плохое», но, думаю, это прозвучит безумно, так что я говорю:

– Просто звоню узнать, как дела, как жизнь.

– А-а-а, ага, отлично, Лос-Анджелес, все дела. Дом хороший.

– Здорово.

– А у тебя как дела?

– Я нашла работу.

– Работу? Кто же тебя взял?

Вот спасибо.

– Работа на гостевом ранчо, с лошадьми и уборкой.

– Я тебя почти не слышу. Ты шепчешь, что ли?

– Работа, говорю, с лошадьми.

– О. Не знал, что ты ездишь верхом.

Он совсем меня не знал.

– Место находится недалеко от Хеппи-Кэмпа, в Северной Каролине. Называется «Ранчо Фаунтен-Крик». – Я хочу, чтобы он запомнил названия, но не хочу, чтобы понял это. – Пока не видела ни фонтана, ни ручья[23].

– Ха-ха, а смешно.

Он резок и груб – настоящий лосанджелесец. И мне кажется, что все время, что мы были вместе, я просто играла какую-то роль. Играла так самоотверженно, что теперь не осталось ничего. Я теперь оболочка женщины, которая работает с лошадьми и моет окна, словно психически нездоровый человек между нервными обострениями. И, наверное, мне стоит рассказать бывшему мужу, что я приехала ради тебя, в поисках тебя, что я не сошла с ума и у меня не сдали нервы – я героиня историй без героя. Я защитница всех забытых людей. Я на передовой в некоем роде.

Вместо этого я говорю:

– Ага, такой вот нежданчик.