Если я сломаюсь (ЛП)

– Именно это я имел в виду тогда, и с того дня ничего не изменилось, – его голос тихий и дрожит как у ребенка.

Я начинаю медленно приближаться к нему и нежно касаюсь его плеча. Кажется, он сильно задумался.

– Я хочу, чтобы ты остался со мной. Здесь, – я смотрю прямо на него, умоляя взглядом ответить мне то, что я хочу и мне нужно услышать.

– Я не перееду в Сагино! – говорит Кэл непреклонным тоном, руки всё ещё скрещены, он смотрит в окно.

– Я не говорила такого, – отвечаю я ему.

– Ты имеешь в виду остаться на неделю или пару дней? – спрашивает Кэл. Он всё обдумывает. Это хороший знак.

– Настолько, насколько потребуется, – говорю я ему, стараясь сохранять твердость в голосе. Он выдыхает и закрывает лицо руками.

– А как же с моей работой? Я как раз собирался...

Я кладу голову ему на плечо.

– Ой, ну перестань. Ты же Мистер Большой и Плохой Кэл, просто скажи им, что вернешься когда угодно, – улыбаюсь я ему.

Я касаюсь его лица и поворачиваю ко мне так, что я могу смотреть ему в глаза и видеть в них отражение своих.

– Если ты любишь меня, ты сделаешь так, – шепчу я ему. – Я знаю, ты говоришь, будто любишь. Мне просто надо это чувствовать, – умоляю я. Если он скажет, нет, я не знаю, что буду делать.

Он думает, а это всегда хороший знак. Я прекращаю на него смотреть и кладу голову ему на грудь.

– У меня ведь нет выбора, да? – вздыхает Кэл.

– Не совсем, – честно говорю я.

Если он уйдёт, с меня хватит. Я не могу больше с ним так жить. Я найду способ забыть его, неважно насколько это будет тяжело. Я не могу больше так себя чувствовать. Но если он останется...

Глава 10

10 мая 2008 года

– На Лорен Брукс надето одно из последних платьев Дома Хилари. Стильный чёрный самоцвет идеально подходит для свидания, деловой сделки или, даже изысканного торжественного вечера. Верх платья отделан блестящей тканью, что придаёт немного современности этому винтажному силуэту, в тоже время, сохраняя классический покрой. Декольте в форме сердца, также усыпанное блёстками, дополняет её платье, как и глубокий вырез на спине, потайная застежка на молнии и разрез внизу платья, выставляющий ножки в выгодном свете заставляют любого храброго мужчину истекать слюной, – объявляет Хилари голосом Джоан Риверз (Прим.: американская телеведущая и стендап-комик).

Мы с Энджелой умираем от смеха.

Хилари тепло прерывает меня:

– Перестань, а то у тебя появятся морщины, – отчитывает меня подруга, всё ещё ложным, исключительно модным, голосом. – Покружись для нас, дорогая, – говорит она.

– Давай, девочка, – воет Энджела, поддерживая глупую игру. Я неохотно им подчиняюсь и закатываю глаза под их свист.

– Лорен Брукс, ты выглядишь такой сексуальной сейчас! – восклицает Хилари, возвращаясь к нормальному голосу.

– Я иду на вечер, посвящённый юбилею музея искусств. Выглядеть сексуально – не совсем то, чего я хочу, – говорю я в шутку, рассматривая себя в зеркале.

Должна сказать, платье просто изысканное. Энджела заскочила ко мне сделать что-то волшебное с моими волосами, поэтому она сделала мне красивые романтичные кудри. И после всего ворчания и ругани, я смогла переубедить Хилари нанести удобные светлые тени вместо драматических «смоки-айз».

– Она имеет в виду, что ты выглядишь просто потрясающе, – смеётся Энджела.

Я оборачиваюсь и вижу, как Хилари роется в моей сумочке.

– Хилари, что ты делаешь? – спрашиваю я.

– Хочу убедиться, что у тебя есть всё необходимое, – говорит она сухим тоном. – Косметика, жвачка, кошелек, ключи... Лорен. Ты знаешь, что забыла кое-что очень важное? – спрашивает она. Энджела и я с любопытством смотрим на неё. – Где презервативы?

– Оу... У меня нет презервативов, – просто отвечаю я.

– Именно! – констатирует подруга.

Я закатываю глаза.

– Не думаю, что они мне понадобятся, – убеждаю я её.

– Ой, ну перестань. Я его видела. Они тебе понадобятся, – подмигивает Хилари. Я игриво вырываю свою сумочку из её рук,

–... и ты же помнишь, что почти случилось в прошлый раз, – говорит Энджела поющим голосом, падая на мою кровать.

Я игнорирую их обеих, безуспешно пытаясь оттянуть маленькое чёрное платье вниз на пару сантиметров.

– Эй, перестань, – Хилари шлёпает меня по руке.

– Так чем он занимается? Учится где-нибудь? – спрашивает Энджела.

– Она не знает, – издевательски смеётся Хилари.

– Ты не знаешь? Чёрт возьми, что это должно значить? – озадаченно спрашивает Энджела.

Я открываю рот и хочу сказать что-то в своё оправдание, но Хилари меня перебивает.

– Вот что похоть делает с тобой, – дразнит она, а Энджела начинает смеяться.

Звонит телефон и моё сердце начинает быстро биться. Энджела ближе всех, поэтому отвечает на звонок:

– Алло? Она сейчас спустится, – и широко мне улыбается.

– Лимузин уже здееесь, – говорит она нараспев. Я делаю глубокий вдох и ещё раз смотрю на себя в зеркало.

– Всё в порядке! – кричат они в унисон.

Я беру свою сумочку, и мы все направляемся к двери. Спускаемся по лестнице, и я вижу прекрасный чёрный автомобиль и водителя, ожидающего у двери.

– Чёрт! – говорит Энджела под впечатлением от машины.