Если я умру…

Для того чтобы добраться до дома и освободить Генри и Эмили, нужно было пересечь поляну. В прошлом Адам несколько раз бывал в доме и сейчас видел хорошо освещенные кухню и гостиную в правой части дома и тусклый свет слева. Все ставни были закрыты, и он надеялся, что Джон прав и Генри с Эмили находятся в нижней спальне.

Адам бегом пересек поляну, направляясь к левой части дома, надеясь, что ему не выстрелят в спину.

Глава 38

Шона привязали к стулу, стоявшему под репродукцией «Тайной вечери» в столовой Кэллаханов. Он уже два часа наблюдал за Бобби Суэйн. Она представляла собой образец противоречий – стратегический, но напрочь лишенный здравого смысла подход к собственному бизнесу. У нее был удивительно мелодичный голос, но она произносила грубые слова. Настроение постоянно менялось, но она себя контролировала, и Шон видел, какая жестокая битва шла за этими зелеными глазами.

Сейчас Бобби переполняла ярость, которую она с огромным трудом сдерживала. Когда Бобби Суэйн контролировала положение, она сохраняла хладнокровие и разум; когда теряла контроль над ситуацией, превращалась в совершенно непредсказуемого человека.

Шон решил, что должен использовать ее темперамент против нее – вот только как? Взрыв разом поставил под сомнение ее стратегию. Бобби совершенно потеряла человеческий облик. Теперь с ней было уже невозможно договориться.

Она точно знала, что произошло и кого следует винить, из чего Шон сделал вывод, что взрыв не стал полным сюрпризом для Суэйн.

– Я хочу, чтобы Джон Кэллахан оказался здесь! – крикнула она парню, которого звали Йен. – Только он имел доступ к моей взрывчатке. Но я и представить не могла, что у него хватит смелости пойти против меня.

– Омар его ищет.

– Если Кэллахан появится здесь, он труп. Сделка пошла прахом! Неужели ты думаешь, что теперь Сэмпсон приедет? Ты знаешь, что сделал Кэллахан? Я все идеально спланировала. Я бы мастерски стала частью операций Сэмпсона Лоуэлла и могла бы править большим королевством. Я перережу Кэллахану глотку!

– Бобби! – Голос Йена оставался спокойным, но Шон видел тревогу в его глазах. – Нам следует исчезнуть. В ближайший час здесь будет полно полицейских и федералов.

– Нет, нет, нет!

Йен был прав, но Бобби отказывалась его слушать.

– Я знаю эти места лучше всех, – заявила она. – Я смогу сбежать, даже если здесь окажется тысяча полицейских! Я хочу получить остальную взрывчатку, я хочу свои деньги, и я хочу, чтобы Джон Кэллахан стоял на коленях и молил меня о смерти.

У Рогана была отличная реплика, но он решил оставить ее при себе. Когда он в последний раз заговорил, Суэйн ударила его лампой, и у него до сих пор болела голова. Кто знает, как она поступит в следующий раз, – с нее станется попросту его застрелить.

Зазвонил телефон Йена. Тот посмотрел на экран, но Бобби выхватила его из рук блондина и прорычала в микрофон:

– Я тебя убью, подлый предатель!

Ее лицо покраснело, руки отчаянно дрожали. Очевидно, звонил Джон Кэллахан.

– Считай, что твоя семья мертва! Приведи их, Йен, чтобы Джон услышал, как они будут молить о пощаде!

Шон продолжал пытаться освободиться от наручников. Его запястья покраснели и болели, но у него ничего не получалось. Он должен был найти способ помочь Генри и Эмили.

– Не играй со мной, Джон, – теперь в ее голосе появилась злобная насмешка. – Я тебя знаю. Возможно, ты думаешь, что одержал победу, но я тебя убью… после чудовищных страданий. Если ты думаешь, что я не знаю, как…

Блондин вернулся, но не привел с собой пожилую пару.

– Где они? – рявкнула Бобби; ее лицо стало пунцовым, голос дрожал от гнева.

– Сбежали. Должно быть, через боковую дверь…

– Но как такое могло случиться? Они были связаны!.. И ты пошел против меня? Ты работаешь на Пола? Ты и его трахаешь?

– Бобби, я всегда был на твоей стороне. Только на твоей.

Йен поднял руки вверх. Он знал, что настроение хозяйки может меняться мгновенно, но считал, что сам он в безопасности. Защищен.

Шон провел рядом с этой безумной женщиной всего два часа, но уже понимал, что это не так. Никто не мог чувствовать себя в безопасности рядом с Бобби.

– Как они спаслись? Расскажи мне!

Йен колебался, и это стало его ошибкой, сообразил Шон.

– Это ты сделал! – завизжала Бобби. – Ты их отпустил?

– Конечно нет, – ответил мужчина. – Я связал их вместе, а потом зафиксировал клейкой лентой на кровати, как ты приказала.

– И ты хочешь сказать, что старый засранец и его умирающая сука сумели избавиться от клейкой ленты и сбежать?

– Нет, кто-то разрезал скотч. Он остался на постели, клянусь.

– Кто-то разрезал скотч? Кто-то их отпустил? Ты понимаешь, что значит твоя ошибка? Я утратила возможность давить на Джона Кэллахана! Неужели ты думаешь, что его интересует паршивый частный детектив?