Если настигнет проклятие

Мои глаза округляются. Я? Против? Это они должны меня ненавидеть, что постоянно приходится со мной возиться. Но, вглядываясь в светлые, золотистого цвета глаза Дамьяна, я не нахожу в них нежелания. Скорее, искреннего волнения. Меня посещает крохотная мысль: что же такого Дамьян задолжал Алеку, что ему так важно исправить случившийся неделю назад промах? Совсем ненавязчивая, больше непостижимая. Но я её быстро отбрасываю, беспокоясь сейчас о другом.

– Ты знаешь, куда поехал Алек?

Дамьян качает головой, затем предлагает начать двигаться, перестав мешаться на выходе из аудитории.

– Понятия не имею, он никого не посвящает в свои дела, – говорит Дамьян, когда я равняюсь с ним, и тон его голоса подсказывает мне, что парню последнее тоже приходится не по душе. Но, бросив на моё скорченное озадаченностью лицо, он улыбается, добавляя. – Не переживай, у Алека всегда всё под контролем, чего бы это ни касалось.

Нехотя выдавливаю улыбку в ответ. Я рада, что Дамьян уверен в этом, однако избавиться от волнения всё равно не получается. На самом деле Алек лишь выворачивает всё так, что не остаётся сомнений в его уверенности, но клянусь, иногда я могу видеть, как он сам поражается, когда всё идёт по его плану. Однако этот секрет останется навсегда при мне.

Мы спускаемся на первый этаж и заходим в столовую. Несс мгновенно оживает, замечая нас, и машет рукой, подзывая присоединиться к ним с Макаром. Но я не могу этого сделать. Мой взгляд проходится по занятым столикам и, наконец, натыкается на того, к кому я сюда спешила – Леся.

Я не видела подругу, кажется, целую вечность, хотя и находила способы втайне от всех позвонить ей и рассказать, как обстоят дела. Однако это точно не заменяло настоящего общения, по которому так истосковалась.

– Слушай, – начинаю я с чуть заметным смущением, – ты не будешь против, ели я сейчас сяду не с вами?

– Нет, конечно, – отвечает Дамьян, его взгляд направляется к Лесе. Он сразу меня понимает, что не может не радовать. – Мне и там тебя будет прекрасно видно.

Получив одобрение, я буквально несусь через всю столовую. Все гнетущие мысли чудным образом уходят на задний план. Не знаю, каким образом и даже не хочу об этом задумываться. Я просто рада тому, что это вообще произошло. Кажется, я готова наброситься на подругу, требуя, чтобы она безустанно говорила и говорила, рассказывая всё, что насобирала за эти несколько дней.

Леся осматривает меня внимательным взглядом, когда усаживаюсь напротив неё, словно не видела очень давно и ищет во мне явные изменения.

– До последнего не была уверена, придёшь сюда или нет, – говорит она, пододвигая ко мне вторую порцию обеда.

– Наверное, именно поэтому ты взяла его для меня? – парирую с улыбкой, указывая на салат.

Мы всегда так поступали: кто первый пришёл тот и покупал обед, так как это своего рода традиция. Но больше, скорее, уверенность, что опоздавшая обязательно появится. В другом случае мы стояли в очереди вместе. Чувствую, как в груди покалывает вина, была бы я здесь, если бы Алек не уехал? Надеюсь, что «да».

– Надежда, как сама знаешь, умирает последней, – отзывается она, немного оживившись. – Я всё же осознаю, что не могу соревноваться с любовью, – добавляет Леся уже в своей манере, и её взгляд перемещается в сторону. – Кстати, где она?

Пожимаю плечами, понимая, что Леся спрашивает про Алека.

– Самой интересно.

Подруга смотрит на моё лицо, читая по его выражению, как я к этому отношусь.

– Хочешь поговорить? – спрашивает Леся, прищурившись с видом знатока.

«Не сейчас», – шепчу я одними губами в ответ.

И проблема не в том, что я не могу ей что-то сказать. Проблема в другом – я так и не рассказала Алеку, что Леся всё знает. И меня одолевают сомнения, каким именно образом он отнесется к подобному факту. Вместо этого решаю рассказать ей, как прошло моё странноватое утро в компании мамы и Алека. Лесе не понаслышке известны причуды моей мамы, поэтому она, поддерживая, искренне сочувствует такому стечению обстоятельств. Затем мы болтаем и болтаем, пока неожиданно меня не привлекает совершенно посторонний разговор. Совсем мельком, так как его источники, очевидно, находятся не близко. Но фамилию «Белинский» я расслышала чётко и хорошо.

Оборачиваюсь и обвожу присутствующих взглядом. Алек объяснил ранее, что разговор, или же, например, какой-то доносящийся звук, можно лучше распознать, если найти сам источник и сконцентрироваться только на нём, отключая всё постороннее. Однако, похоже, я не слишком хорошо усвоила этот урок, по второму кругу уже рассматриваю студентов, но всё безуспешно. Но тут я снова отчетливо слышу «Алек», и на этот раз мои глаза сами инстинктивно направляются в дальний угол столовой, мгновенно натыкаясь на пристальный взгляд тёмных, почти чёрных глаз.

– Если он смог к ней подобраться, почему я не могу? – спрашивает брюнет своего собеседника, который находится ко мне спиной, но сам смотрит исключительно на меня.

Шестерёнки в голове моментально сопоставляют услышанное, и я тяжело сглатываю. Взгляд парня становится более цепким. Он тоже замечает, что я смотрю на него.