Если настигнет проклятие

– Где Лена? – отзывается Несс с мечущимся волнением в глазах, и Алек мгновенно зависает над этим вопросом. – Мы договорились с ней встретиться, но она просто не пришла, а сейчас ещё и не берёт трубку…

Тук-тук-тук. Тук-тук-тук.

Только это уже не стук в дверь, а мощные удары его пульса в ушах. Алек перестаёт слышать Несс, пытаясь упорядочить бестолковый ураган мыслей, задавшихся одной целью найти ответ на вопрос.

И правда. Где, чёрт возьми, Лена?

Пустота.

Огромный, зияющий тёмной пропастью пробел вместо нескольких часов в памяти. Вот, по какой причине он никогда не употребляет алкоголь, желая держать под контролем каждую прошедшую минуту.

Ещё один запрос к памяти – по-прежнему пустота.

– Сколько сейчас времени? – наконец оживает Алек.

Он не дожидается ответа, начиная осматриваться по сторонам, сканирует все детали и мелочи. Улучшенное зрение возвращаться не спешит, но оно и не требуется, чтобы понять: всё точно так и осталось, как было тогда, когда она уходила. Ни вещей, ни обуви, ни того самого плеера, что она быстро выудила из его кармана, прежде чем, не оглядываясь, выскользнуть за дверь, – ничего нет.

Лена не возвращалась.

– Почти восемь, – отвечает Несс довольно неуверенно, словно вопрос Алека мог показаться ей странным.

Бросив на неё мимолетный взгляд, он начинает одеваться, но Несс ступает через порог, останавливая его. Сейчас в глазах девушки уже не просто волнение, она постепенно осознаёт, что её опасения, скорее всего, были оправданными.

– Что происходит, Алек? – добавив на этот раз требовательности, спрашивает она.

Алеку приходится прерваться, но чёткого ответа он пока дать не готов. Увильнуть – было бы правильней для него. Привычней. Но ему кажется, сейчас не тот случай, чтобы грубить. Хотя и бурлящие внутри него эмоции пробуют захватить контроль над состоянием. Как бы это было для Алека просто – поступить как всегда, замаскировав их, вылить в совершенно другой форме. Агрессия, например. Или того лучше – сарказм. Но, честно говоря, даже пробовать отчего-то не хочется. К чему скрывать, если в действительности он давно не был таким потерянным.

К тому же, произошедшее между ним и Леной ночью всё усугубляет. Возможно и, наоборот, упрощает, а ей всего лишь понадобилось личное пространство и время всё осмыслить. Когда она уходила выглядела слишком подавленной, но не произошедшем, а, казалось, его поведением.

Но сейчас, собственно, это уже ничего не меняет. Алек знает, что не смог бы отреагировать по-другому.

Лена не понимает главного – это не он собирается её оставить. А самое важное – Алек стал именно тем, кто предоставил ей эту возможность. И нет ничего более худшего из того, что он мог когда-то сделать по отношению к ней. Нет ничего…

Молчание Алека затягивается на добрых тридцать секунд, Несс за это время успевает побледнеть на несколько оттенков серости. Он просто смотрит на неё отсутствующим взглядом, заставляя девушку продолжать терять с лица цвет.

– Алек, – настырнее повторяет она. – Ты объяснишь, что происходит?

«Нет», его ответ, но вслух он говорит другое.

– Пока я сам ничего не знаю, но собираюсь это выяснить.

Стоит наделённым резкостью словам прозвучать его холодным, твёрдым голосом, как он тут же выходит на улицу. Несс безропотно следует за ним, буравя недовольным взглядом затылок Алека. Но проходит он всего несколько метров. Алек не знает, в каком направлении ему следует двигаться. И даже если бы его способности сейчас пребывали в лучшем состоянии, были бы бесполезными.

Вокруг километры сплошной белизны, усыпавшей «Долину»; множество следов, утопающих в сугробах, повсюду и во все стороны.

Алек сдаётся, поняв, что именно это он сейчас, как никогда, бесполезен.

Один удар об дерево. Второй. Не помогает, но лучшего придумать всё равно не получается, поэтому Алек останавливается лишь на седьмом. Сцепив пальцы рук между собой на затылке, он медленно проводит ладонями по волосам. Мысли в его голове носятся, как сумасшедшие, и нет из них ни одной чёткой, предлагающей что-нибудь путное. Потому что всё упирается в ту самую пропасть – пробел в часов семь, как минимум.

И на кой чёрт ему вообще понадобилось пить?

– Алек, – вытягивает его в реальность голос Несс, который на сей раз звучит настолько настырно, что становится понятно: ему придётся ответить хоть что-нибудь. – Что происходит? Где Лена?

Алек опускает руки и поворачивает в её сторону голову; его взгляд уже говорит за него, Несс первый раз видит в его глазах столько боли.

– Я не знаю, – наконец признаётся он, чувствуя, как что-то тянет и тянет его внутренности вниз.

Правду, Алек. Иногда нужно говорить правду, какой бы она ни была.

Несс такой ответ поражает до основания.

– В смысле, не знаешь? – никак не может она принять очевидного.

Всё дело в Алеке. В его разбитом виде, буквально кричащем отчаянием. А он не бывает таким. Алек не показывает слабости, что бы ни случилось. Но сейчас…

– Я её потерял, – это всё, что на сей раз отвечает Алек.