Если настигнет проклятие

Он отпускает мою руку, но отстраняться не собирается. Глаза Алека испытующе сверлят мои небывалой интенсивностью, словно он желает силой взгляда усмирить меня. И у него на самом деле весомый аргумент, из-за которого я должна сейчас уступить. Но не тут-то было. Мой разум застилает яркая красная пелена гнева, превосходя собой любые ясные мысли.

Это мой последний день, и я ни за что на свете не упущу возможность. Настают отчаянные времена хитрить.

Прижимаюсь к Алеку всем телом, стараясь выглядеть настолько обольстительной, насколько могу, и, повесив сумку на плечо, кладу одну руку ему на грудь, а вторую опускаю на пояс джинс. Мышцы его пресса мгновенно напрягаются, когда мой палец скользит прямо по краюшку грубой ткани пояса. Поднимаю взгляд к его глазам, просовывая палец в петлю на поясе. В них застыло миллион эмоций, но вот выражение его лица грозит в любую секунду расколоться от переизбытка настороженности и подозрения.

– Я поеду, Алек, на учебу… – говорю, как можно, слаще и начинаю отступать спиной назад.

По мере шагов, уголки моих губ тянутся всё выше, когда глаза Алека в это же момент становятся всё Уже. Он догадывается, что что-то пошло не так, вот только никак не может понять, что же именно заставляет меня выглядеть такой довольной.

И тогда, когда оказываюсь на безопасном расстоянии, заканчиваю предложение, подняв руку вверх, на одном из пальцев которой висят ключи от Доджа:

– Хочешь ты этого или нет.

– Какого?.. – едва получается выдавить у него, и я действительно никогда не видела его настолько поверженным в шоковое состояние. Алек, будто не веря, качает головой. – Ты этого не могла сделать… – всё также сокрушённо объявляет он, начиная медленно идти.

– Ооо, ещё как могла! Поверь, вся жизнь стоила того, чтобы увидеть твоё выражение лица сейчас, – заявляю я с безгранично-счастливой улыбкой и, разворачиваясь, тороплюсь к лестнице.

– Лена! – окликает меня его до невозможности суровый голос.

При чём я могу догадываться, что в его голове уже стремительно пополняется количество идей о расплате со мной. Вот именно поэтому я и удираю. Хотя Алек явно не отстаёт, но его слышащиеся шаги нагоняют на меня лишь больше будоражащих ощущений.

– Лена, остановись! – взрывается он, когда я достигаю лестницы. – Это не шутки, и мне сейчас определенно не до веселья!

Я смеюсь, продолжая спускаться.

– Не верится, что я дожила до того дня, когда тебе не до веселья, а мне – да.

Его шаги по-прежнему раздаются эхом во мне, вызывая своей грозностью дурманящий кураж.

– Я не хочу этого делать, – предупреждает он, – но ты прекрасно знаешь, что мне и секунды не потребуется, чтобы забрать их у тебя.

Ого, вот теперь, я могу быть на сто процентов уверенной, что Алек достиг предела своей серьёзности. Я как раз миную последнюю ступень и разворачиваюсь к нему лицом. Мой разум буквально долбится в эту – выстроенную злостью – стену, призывая сейчас же остановиться. Но стена слишком толстая.

– Правда? Применишь силу? – интересуюсь, изогнув в любопытстве бровь, и когда он без раздумий кивает, делаю совершенно бесшабашную вещь, грозящую мне окончательной потерей рассудка. Подняв руку с ключами, демонстрирую их Алеку, а в следующее мгновение опускаю их в лифчик. – Даже у тебя есть слабости, Алек, и я наконец-то их обнаружила.

Его губы размыкаются, и я слышу, как шумно выходит воздух из его лёгких, и в эту же секунду открывается парадная дверь, привлекая наше внимание. На пороге оказывается Марко, на одну секунду он улыбается нам, но обращая взгляд к лестнице, он сразу же меняется в лице. Мой взгляд тоже возвращается к Алеку, и я готова поклясться, что температура воздуха поднимается градусов на сто от его ярости, когда он смотрит на Марко.

– Ты! – рычит Алек, указывая на него пальцем. – Не знаю, что ты с ней сделал, но просто обязан вернуть мне мою девушку обратно.

Марко таращится на нас во все глаза, совершенно обескураженный нападением Алека. Он что-то собирается ответить, но я решаю воспользоваться заминкой, мгновенно проскальзывая под его рукой.

В следующую секунду я уже на улице спускаюсь с крыльца. А ещё через две секунды рука Алека обвивает мою талию, останавливая неудавшийся побег.

Он прижимает меня к себе настолько тесно, насколько это вообще можно сделать. И так, как я всё равно предполагала, что эта затея не выйдет удачной, перестаю брыкаться, позволяя Алеку осуществить всё, что бы он там ни задумал.

Однако, я точно не ожидаю такого, от которого у меня так захватит дыхание…

Ещё до того, как Алек окончательно переходит все реальные границы, чувствую, как все мышцы его груди и рук напрягаются, когда он делает глубокий вдох прямо перед тем, как его правая рука пробирается под мой свитер.

– Возможно, то, что я сейчас сделаю, – говорит Алек около моего уха, опаляя кожу рваным дыханием, – обойдётся мне самыми беспощадными фантазиями, которые лишат меня на ближайшее время сна…

Я даже не успеваю ахнуть, как он подцепляет указательным пальцем середину моего лифчика, и ключи, скользнув по кожи живота, оказываются в его ладони.

Святые небеса…