Если не кот, то кто? Пушистый избранник

Послышался Наташин звонкий голос, ставший в последние месяцы более громким и уверенным:

– От имени Ваучера предлагаю реформировать систему дошкольного образования в Петербурге!

Что-что? Ольга Александровна поставила чашку на стол.

– Слишком много власти дано воспитателям детских садов! По какому праву они учат нас, родителей, как нам воспитывать своих детей? В конце концов, сотрудники детских садов – не более чем обслуживающий персонал!

У Ольги Александровны непроизвольно дрогнула рука. Чашка опрокинулась, чай бежевым ручейком полился на чисто вымытый линолеум. Ольга Александровна не шевелилась. Наташин голос звенел всё громче.

– Мы, Ваучер и родители, требуем уважительного отношения к себе со стороны воспитателей! Мы требуем соблюдения субординации! В конце концов, горничной в отеле не позволяют ругать постояльцев за неприбранные кровати. Работа горничной – молча застилать постель. Такого же поведения мы ждём от воспитателей. Пусть молча заботятся о наших детях и радуются, что им платят зарплату из бюджета!

Ольга Александровна потянулась за аппаратом для измерения давления, всегда лежавшим у неё в резной деревянной коробочке на столе. Да, так и есть. Сто семьдесят шесть на девяносто пять. Нужно срочно принять таблетку.

– Необходимо ввести систему штрафов для воспитателей, критикующих родителей. Одна жалоба в месяц – минус пятнадцать процентов зарплаты. Две жалобы – минус тридцать процентов и воспитатель отстраняется от работы на неделю. И, наконец, три жалобы – и воспитатель уволен без возможности восстановления!

Внезапно Ольга Александровна поняла, почему Надина мама надела сегодня чёрное, злое платье. Таблетка не помогала. Морщинистая рука потянулась к жёлтой трубке городского телефона.

Глава 6

На душе у Наташи было тяжело. Пожалуй, она слегка перегнула палку, предложив штрафовать воспитателей за критику. Возможно, это было слишком.

На следующий день после заседания она узнала, что Ольгу Александровну увезли на «Скорой» в больницу с сердечным приступом. Об этом ей сообщил водитель Володя, вернувшись из садика. Нет, такой жестокой мести Наташа не желала.

Теперь уже ей хотелось, чтобы Евграф принимал более активное участие в законотворческой деятельности. Она почему-то стала сомневаться в своей непогрешимости и гениальности. Ей почему-то стало казаться, что не каждая мысль, приходящая ей в голову, – чистое золото и нуждается в немедленной реализации. Она стала тосковать по тем временам, когда её знали лишь как начинающего психолога и опытного дизайнера.

Ну почему она должна работать в одиночку? Отдувается за всех. Буквально за всех, потому что после заседаний журналисты берут её с Ваучером в плотное кольцо и бомбардируют вопросами, ослепляя софитами, а остальные депутаты вальяжно прогуливаются по Ротонде, гогочут в курилке и болтают по телефону. А она после интервью идёт в свой тесный, непрезентабельный кабинет и либо сидит там, как отшельник в пещере, либо принимает ненормальных избирателей, единственная цель которых – почесать у Ваучера за ушком.

Однако когда Наташа намекнула Евграфу, что не отказалась бы от его помощи в деле обдумывания новых законопроектов и хотела бы поприсутствовать хотя бы на одном совещании фракции, босс надвинул кепку на глаза и тоном, не допускающим возражений, отрезал: «Я занят другими вопросами, Наталья. Неужели ты не удовлетворена тем фактом, что тебе предоставлена полная свобода? Да любой другой убил бы за такие возможности». Развернулся и ушёл.

Фу, как грубо. Андрей бы себе такого не позволил.

Наташа, глядя в окно кабинета на унылый внутренний дворик, где суетились голуби, ждала посетителей (была пятница, день приёма избирателей; впрочем, желающих поделиться своими проблемами сегодня не нашлось) и предавалась мечтам о рыжеволосом Аполлоне: мускулистые плечи на фоне роскошного средиземноморского заката, рваные силуэты тёмных оливковых деревьев вдалеке, его рука в её руке…

Всё портили воспоминания о Пете. Непрошеные образы – Петя смеётся, Петя жалеет её, когда она плачет, Петя играет с дочкой – отравляли все приятные мысли об Андрее, до единой.

Поэтому, вычистив содержимое кошачьей кюветки, Наташа уселась за стол и в новеньком блокнотике с эмблемой Мариинского дворца (подарок на День святого Валентина от администрации дворца) составила небольшой списочек под условным названием «Чем Андрей лучше Пети».

– Андрей намного стройнее (он гибкий и поджарый, как ягуар, а Петя как был пухлым медведем, так им и остался);

– а ещё он чертовски хорош собой;

– рыжие волосы – это интересно;

– у Андрея есть слава и связи (про Петю-то небось статеек в светской хронике не писали, и отец у него – всего лишь бедный художник, а не министр);