Если обманешь

– Завтра утром, в десять часов. Если ты согласишься, Мэдди, я буду хорошо обращаться с тобой, – убежденно, с чувством сказал Итан. Потому что он именно это и имел в виду. – Я был чертовым дураком, когда обращался так с тобой.

– Почему ты был таким жестоким? – спросила она без эмоций. – Ты ведь сам приехал за мной в Париж, помнишь?

Он подошел ближе.

– И это было, черт возьми, лучшее решение в моей жизни. – Итан увидел приближавшуюся карету и сглотнул комок. – Мэдди, я знаю, что вел себя как мерзавец. Я говорил, что тебе лучше меня не найти, но это совсем не так. Я это знаю лучше, чем кто бы то ни было. – Он провел растопыренными пальцами по волосам. – Я никогда в жизни не думал, что кто-то разделит со мной мое имя. И мое имя, и я сам немного… запятнаны. Наверное, ты поступишь правильно, если прямо сейчас уедешь от меня независимо от того, насколько сильно я хочу, чтобы ты осталась. Итан подошел еще ближе и встал перед ней.

– Мэдди, я не знаю, хорошо ли у меня это получится – быть твоим мужем, но я хочу им быть. Я хочу воспользоваться своим титулом и хозяйствовать в земельных владениях. Но только в том случае, если ты согласишься стать моей супругой, стать миледи. Если ты только найдешь в себе силы простить меня…

– Ты хочешь сказать, что бросишь свою опасную профессию? – спросила она, все еще не поворачиваясь к нему.

– Если это поможет мне удержать тебя, то да, с радостью.

– Ты так долго отсутствовал только из-за разрешения на брак?

Итан смутился и покраснел.

– Мне пришлось пообещать, что я построю в деревне новую церковь, для того чтобы получить его, – уклончиво ответил он.

– Что изменилось за то время, что прошло с утра?

– У меня открылись глаза, и я, в конце концов, увидел, кто находится непосредственно передо мной. – Она, наконец, посмотрела ему в глаза. – Скажи, что выйдешь за меня замуж.

Мэдди молчала, и ему показалось, что прошла вечность, прежде чем она прошептала:

– Очень хорошо.

Итан смотрел на нее в шоке, от напряжения у него подгибались ноги.

– Ты имеешь в виду… ты будешь… моей… утром? Она кивнула.

– Но не заставь меня, потом пожалеть об этом, Итан.

– Не пожалеешь. – Дрожащими руками он привлек Мэдди к своей груди и зарылся лицом в ее волосы. «Вот какой запах мне нравится». – Я вел себя как идиот.

Какого черта он думал, когда рисковал всем этим? У него было такое чувство, будто он увернулся от пули, а, учитывая, что в него несколько раз попадали, это ощущение дорогого стоило.

Если бы Мэдди узнала, где он был, это расстроило бы ее. Она посмотрела бы на него, и ее большие синие глаза наполнились бы слезами, а он разорвал бы свою грудь и вырвал бы окровавленное сердце, лишь бы она не плакала.

Итан сильнее сжимал ее в объятиях. Рядом остановилась карета, но он махнул им рукой и крикнул:

– Она остается. – Карета покатила дальше, а Итан снова с улыбкой повернулся к Мэдди, но она продолжала прижимать голову к его груди, не желая отрываться от него.

– Я скучала по тебе, Итан. – У нее был такой сладострастный голос, что он задрожал от моментально вспыхнувшего влечения к ней. Всего три дня он не прикасался к ней, не ощущал вкуса ее тела, но казалось, что прошла вечность.

Итан наклонился, чтобы поцеловать Мэдди, намереваясь лишь слегка коснуться ее губами. Но, как всегда бывало у них, простой поцелуй обернулся взрывом страстей. Удерживая ее одной рукой за талию, он снова и снова впивался в ее губы, сжимая другой рукой ягодицы.

Когда она застонала, он поставил ее на ноги. Тряхнув головой, Итан чуть отстранился.

– Кто-то может увидеть, – проворчал он и таким образом впервые проявил заботу о ней, не желая, чтобы о его жене подумали плохо.

– Сегодня рыночный день. Все уехали в город.

Так вот почему в таверне было столько народу. Боже, неужели кто-то видел его? Дойдет ли слух до нее?

– Ты не соскучился по мне? – спросила она вкрадчиво и робко, с явным намеком на ласки.

– Не могу дождаться, когда мы поженимся.

– Не могли бы мы… делать так же, как раньше? В те прошлые ночи?

Мысль о том, что Мэдди отвечает страстью на его страсть, захлестнула его.

– Как скажешь, – выпалил Итан, привлекая ее в свои объятия. – Как ты захочешь. – Он не переставал целовать ее, даже когда они вошли в дом и поднимались вверх по лестнице. Он едва не споткнулся на верхней площадке, когда она сжала ладонями его лицо и проникла своим маленьким язычком в его рот.

Как только он ногой захлопнул за собой дверь спальни, они начали между исступленными поцелуями срывать друг с друга одежду. Раздев ее до белья, Итан стянул с себя рубашку.

Мэдди двумя руками пыталась расстегнуть его ремень.

– Боже, я хочу… – Она смолкла, недоуменно глядя на него. – Итан, почему у тебя следы губной помады под пупком?

О, черт возьми.

– Причем двух оттенков. Будь все проклято.

– Я… Это не… – И он был близок к тому, чтобы преподнести ей фантастическую ложь, однако впервые в жизни и тогда, когда это было нужнее всего, не смог.

Не смог даже тогда, когда у нее повлажнели глаза, задрожали губы, и она прошептала:

– Итан?