Если он грешен

— Слишком уж тяжкий груз лежит на плечах этой девушки, — заметила леди Мэри. — Ее родственникам должно быть стыдно. Когда ты сказал мне об этом первый раз, мне и в голову не могло прийти, что она одна управляется со всей этой стаей.

— Полностью с тобой согласен. Родственникам ее должно быть стыдно. Они могли бы по крайней мере нанять ей кого-то в помощь.

— Как давно у нее жар?

— С того вечера, когда в нее стреляли.

— Понятно. Я принесла тебе и Алексу кое-какую одежду. И себе — тоже.

— И себе? — удивился Эштон.

— Разумеется. Я пришла, чтобы помочь вам ухаживать за ней.

— Но, мама…

Леди Мэри подошла к сыну и похлопала по плечу:

— Ей нужна женская забота. Подумай о том, как неловко ей будет, когда она, придя в себя, обнаружит, что только ты был рядом. А ведь она сейчас слишком слаба даже для того, чтобы сходить по нужде.

Эштон со вздохом кивнул. Ему нечего было возразить.

— Но все-таки, мама, мне кажется…

— Не волнуйся, все будет в порядке, — перебила его леди Мэри. — К тому же вам всем хватит работы — и тебе, и старшим мальчикам. А вот и наш чай… — сказала она, улыбнувшись Алексу, вошедшему в комнату с подносом.

Эштон отошел от постели Пенелопы и вместе с матерью и братом сел пить чай. По поводу прихода матери он испытывал смешанные чувства. Конечно, хорошо, что женщина сможет позаботиться о таких вещах, как интимная гигиена, но все-таки ему хотелось находиться рядом с Пенелопой круглые сутки — словно только он сам мог отогнать от нее смерть.

Пока они пили чай, Эштон рассказывал матери о Пенелопе и ее родственниках, в том числе и о слухах, ходивших об Уэрлоках и Бонах. Он сам удивился, что так много ей сообщил, и ему было очень трудно не рассказать заодно и о том, что произошло между ним и Пенелопой. Леди Мэри обладала поразительной способностью вытягивать информацию, и Эштон пожалел, что ей нельзя поучаствовать в расследовании, которое вели его друзья. Но не мог же он подвергать столь серьезной опасности собственную мать…

— Ты уверена, что тебе следует этим заниматься? — спросил Эштон, когда мать велела ему принести письменные принадлежности и бумагу, чтобы составить список всего, что ей понадобится для ухода за Пенелопой.

— Разумеется, уверена. Ведь ее лихорадка не заразная.

— Да, я знаю. Но работа сиделки очень утомляет.

Мать промолчала и принялась составлять список всего необходимого, причем список этот оказался очень длинным. Передав Алексу листок, она сказала:

— Пусть мальчики принесут мне все, что я здесь перечислила. — Взяв листок, Алекс ушел, а леди Мэри обратилась к старшему сыну: — У меня шестеро детей, дорогой. И если учесть все ваши болезни и недомогания, все ваши ушибы, переломы и порезы, то меня вполне можно считать очень опытной сиделкой. Однако я думаю, что мне все же стоит послать за тетей Онорой.

— Может, тетя Сара лучше бы для этого подошла? Она сильнее и… ну… рассудительнее.

— Совершенно верно. И потому ей лучше оставаться там, где она может держать твоих сестер и брата в узде. А Онора — очень хорошая сиделка, Эштон. Она вытащила меня с того света, когда у меня началась лихорадка, после того как я родила Александра. — Леди Мэри встала и подошла к кровати. — Кто тот доктор, что обработал рану? — спросила она, отвернув одеяло.

Затем сняла повязку и тщательно осмотрела простреленное плечо Пенелопы.

— Доктор Прайн.

— Роджер Прайн?

Эштон пожал плечами:

— Я не знаю его имени. Высокий крупный мужчина. У него седеющие волосы и грубоватая манера говорить. Ты думаешь, что знаешь его?

— Судя по твоему описанию, я очень хорошо его знаю. Моя давняя школьная подруга вышла за него замуж. — Леди Мэри вздохнула: — К сожалению, она умерла. Печально, конечно. Ей было всего тридцать пять. Кажется, у нее было слабое сердце. Так что он говорит по поводу раны и лихорадки?

— Рана не смертельная, но лихорадка может ее убить. Он оставил рецепт чая из ивовой коры и велел мне протирать ее прохладной водой. Больше ничего.

Леди Мэри снова забинтовала Пенелопе плечо.

— Увы, больше ничего и не сделаешь. Не переживай так, дорогой. Я не знаю эту девушку, но мне кажется, что она достаточно сильная для того, чтобы справиться с болезнью. Только сильная женщина может присматривать за десятью мальчишками. А теперь я хочу, чтобы ты ответил мне на несколько вопросов.

Для Эштона этот допрос стал настоящим испытанием. Леди Мэри расспрашивала о Пенелопе, и некоторые ее вопросы касались весьма интимных подробностей, так что Эштон в какой-то момент даже поймал себя на том, что краснеет как школьник. И действительно, одно дело — ухаживать за женщиной, когда она без сознания, и совсем другое — говорить об этом. Когда же мать приказала ему пойти куда-нибудь отдохнуть, он с легким сердцем подчинился, так как знал, что Пенелопа — в надежных руках. Более того, он нисколько не сомневался в том, что они спасут Пенелопу, — он просто не мог себе позволить думать иначе.