Если рядом ты (СИ)

− Да уж. Поверь не много таких как ты, готовых примчатся в час ночи и барабанить во все двери, лишь бы найти близкого. – Ву бросает на меня враждебный взгляд.

Час? Ого! К лицу приливает кровь, и я чувствую, как начинают полыхать мои щеки.

− Прости, − поспешно говорю я.

− Я мог бы предложить тебе остаться на ночь, но у меня только одно спальное место, − колко подмечает Лени.

После его слов я цепенею. Как же я могла забыть у кого сейчас нахожусь в гостях.

Идиотка.

− Для тебя и вправду не существует ничего святого. – Хочется произнести эту фразу как вопрос, вот только жаль, что я знаю на него ответ.

Мэдисон и Лени – двойняшки. Но как ни странно, они не похожи друг на друга. Ничем. Ни внешностью, ни характером. Мэдисон − добродушная, чувствительная, сентиментальная. А вот ее брат − полная противоположность, ни грамма сочувствия.

Ледяное сердце.

− Еще раз спасибо, − спокойным тоном произношу я. Хоть он и засранец, но все же его помощь была неоценима.

Когда я подъезжаю к дому папа сидит на ступеньках. Благодарю водителя такси и выбираюсь из машины.

− Господи, Деби. Где ты была? Я приехал домой, а тебя тоже нет. – Глаза папы красные и припухшие. Но это точно не аллергическая реакция. Он плакал.

Отец всегда казался таким сильным несокрушимым, но теперь я прекрасно вижу, как ему тяжело. Как и любой родитель, папа иногда был с нами суров, но умудрялся воспитывать нас с Камиллой без ремня. Мы и в углу то никогда не стояли – авторитет отца не допускал капризов и пакостей. Папа всегда был для меня примером, да и для Камиллы думаю тоже, только она почему-то старательно это скрывала.

− Прости, я ездила к… Кэм не придёт домой.

− Ты ее видела? Что она сказала? Я так и знал, что это все временно. Просто Камилла устала, столько на нее свалилось. На мою бедную девочку, − радостно тараторит он, а я готова снова заплакать.

− Пап… она уехала в другой город. – Так и хочется добавить, наверное, навсегда, но я отмалчиваюсь.

Папа бледнеет и хватается за сердце.

− Да, что ж такое.

Врываюсь на кухню, достаю аптечку и вытряхиваю ее на стол. Блистеры с таблетками, пузырьки и баночки разлетаются в разные стороны.

– Лекарство… Лекарство. Вот. – Забираю пузырек с таблетками, наливаю в стакан воды. – Вот папа, − Дрожащей рукой высыпаю таблетки на ладонь. – Выпей.

Это никогда не закончится!

− Спасибо. – Отец глотает лекарство.

− Пойдем, я тебя провожу в спальню. Может набрать девять-один-один? – настаиваю я и беру папу под руку.

− Нет. Сейчас отойдет.

− Ты уверен?

− Да.

Папа уснул. Приняв успокоительное прохожу к себе и валюсь на кровать. Ноги гудят, а голова кружится от потока негативной информации. Надежда на то, что седативное средство поможет, иссякает к четырём утра. Сна нет ни в одном глазу, а вот новых и может быть не вполне адекватных идей – с лихвой. Достаю телефон и печатаю памятку.

Поговорить с мистером Паркером (может мне удастся разубедить его, и он отстанет от папы).

Пригрозить «первому пункту» (если не сработает «разубедить»).

Написать в полицию заявление о пропаже Камиллы (пусть подключают ФБР, Интерпол, ЦРУ, мне плевать. Я хочу, чтоб Камилла вернулась).

Отпраздновать (все-таки буду рассчитывать на хорошее завершение).

Глава 5

Бывают хорошие дни, а бывают дни плохие, когда время не хочет идти и просто замирает на месте или еще хуже – глохнет. Когда жизнь – настоящая жизнь, бьет ключом где-то вдалеке, а ты в какой-то момент осознаешь, что больше никому не нужна.

На неделю ухожу в рабочий запой. Погружаясь в бинарный код стараюсь не думать о Кэм. За несколько дней, я оставила ей порядка сотни сообщений и примерно столько же смс. Но сотовый все равно изо дня в день упорно талдычит «Телефон абонента выключен».

Ближе к четвергу мама полностью выносит нам с отцом мозг, и собрав деньги, папа отвозит «скандальную женщину» (как он сам выражается), в реабилитационную клинику. Теперь мы сможем два месяца пожить спокойно. Мэдисон в предвкушении своего дня рождения постоянно прибывает в отличном настроение; то и дело летает из своего кабинета в мой и без конца болтает о предстоящем торжестве. Боюсь даже подумать, что будет перед свадьбой.

Пятница. Она сурово нависает надомной. За утро я несколько раз честно пыталась поработать, но поняв, что у меня не выходит набрать даже пару простейших комбинаций – плюнула; думки о сестре заняли у меня все свободное мозговое пространство. Не могу до сих пор поверить, что она со мной так поступила. А еще хуже − поступила так с папой.

− Я совсем сбита с толку, − скорбно улыбается Мэдисон, разговаривая с кем-то по телефону и пытаясь одновременно протолкнуться в лифт. Ей так важно быть первой. – У меня через шесть недель свадьба, − шипит она. – Как это нет такого цвета?.. Но мне нужны эти салфетки!..

Я кошусь на Мэд: она стоит в середине кабинки и злиться.

− Что?.. – опять вскрикивает подруга. – Да вы с ума сошли… Потом поговорим, − фыркает она. Со злостью запихивает телефон обратно в сумочку и глубоко вздыхает.