Мы в три счета расправляемся с ужином, запивая все водой из бутылки. Клянусь, ничего вкуснее этого, я в жизни не ела. И пусть мясо не соленое и местами не прожаренное, все равно это самый вкусный ужин на свете.
− Нам придется дежурить, − заявляет Лени, когда я пристраиваюсь около валуна.
− Зачем? – Я складываю руки на животе, ощущая всю прелесть наполненного желудка.
− Здесь водятся дикие зайцы и кабаны, не удивлюсь если увижу кого-нибудь покрупнее и по агрессивнее.
− Вот ты первая и начнешь, − распоряжается Лени, выводя меня тем самым из нирваны.
Я открываю глаза и резко принимаю сидячее положение.
− Что? Как?.. Я не смогу…
− Сможешь.
− Нет не смогу. – Я насупливаюсь. – Хватит все за меня решать. Из-за твоих решений мы попадаем в одни неприятности.
Лени отвлекается от мытья рук и кидает в меня грозный взгляд.
− Правда?
Я сглатываю.
− Да, − твердо говорю я.
− А не ты ли умоляла меня поехать с тобой. Мой дедушка умирает. − Лени парадирует меня. – Не арестовывай меня, пожалуйста. Лени, разреши мне хотя бы навестить своего дедушку.
Лицезреть клоунаду в исполнении Лени было не совсем приятно, и я отвернулась, уставившись на плавно покачивающие макушки деревьев.
− Знаешь что?
− Что? – кипятиться он.
− Я устала с тобой без конца ссориться. – Я смотрю на солнце, которое уже почти скрылось, оставляя после себя лишь багряный след. – Мы только и делаем, что выясняем отношения. Я уже попросила у тебя прощения. Что ты еще хочешь? – Встаю и поворачиваюсь к Ву. − У меня больше нет сил терпеть твои бесконечные обиды. И, если честно, я уже жалею, что попросила тебя об этом одолжении.
− Пойду соберу еще дров, − говорит Лени бесцветным голосом. – Уже почти стемнело.
Он снова виртуозно переводит тему разговора.
Глава 12
Ночью я почти не смыкаю глаз. Меня постоянно напрягает, то шуршание листвы, то Ву, который без конца шастает туда-сюда. После нашего последнего разговора у меня пропало всякое желание с ним общаться. Ненависть, что он питает ко мне, и злоба на весь мир за то, что никто так и не смог найти его родителей, на столько разъела его душу, что он и сам не замечает, как губит себя, закапывая все то хорошее, что когда-то в нем было.
− Если ты проснулась, тогда вставай, нам пора идти, − вяло говорит Лени.
− Еще же темно. – Поднимаюсь и направляюсь к ручейку, дабы умыться. Клятвенно заверяя себя, что больше не стану ввязываться в словесные потасовки с мрачным детективом, зачерпываю ладошками ледяную воду и ополаскиваю лицо.
− Скоро начнет светать. − Ву засыпает костер и закидывает на плечо сумку. – Так что чем раньше мы тронемся, тем больше сможем пройти.
Он прав. Признаться, я сама до такой степени измучена, что желание поскорее добраться до Клинчпорта и оказаться в цивилизации, перевешивает все страхи и опасения по поводу того, какую расправу мне заготовит Лени, когда узнает всю правду.
− Хорошо. – Распускаю волосы и вновь собираю их в хвост. За пару дней моя бедная шевелюра превратилась в мочалку, и я даже немного сожалею о том, что у меня не короткая стрижка.
Через некоторое время рассветает. За этот период мы проходим приличное расстояние, двигаясь вдоль русла ручья. Если верить Лени, то в скором времени этот водоток, должен впасть в реку, но пока, нет ни каких намеков на то, что ручеек когда-нибудь закончится.
Иногда у меня возникает желание присесть и отдохнуть, но как только я подумаю о том, что нам вновь придется заночевать в этом глухом лесу, потребность в передышке сразу отпадает.
− Мне нужно присесть, − мямлит Лени и столбом валиться на землю.
− Лени!
Подлетаю к Ву и переворачиваю его на спину. Он совсем бледный, а его тяжелое дыхание пугает меня.
− Лени! Ву! – Я прикасаюсь к его не раненой щеке, и его кожа обжигает мне ладонь.
Мое пульс с бешеной скоростью гоняет кровь по венам, от чего мне самой становиться душно.
Первым делом осматриваю порез на правой стороне лица. Область вокруг раны еще больше покраснела и мне кажется, что у него началось заражение.
Я подбираю свой багаж, которой валяется рядом с Лени, и в одно мгновение все содержимое сумки оказывается на земле. Разгребаю кучу барахла, отыскиваю ту заветную пластиковую коробочку-аптечку и открываю ее. Блистер с таблетками и бинт валиться поверх одежды.
Ни жаропонижающих таблеток, ни обезболивающих. Ну почему в этой гребаной коробке ни черта нет?
− Лени, − кричу я, в надежде, что детектив наконец очнется. Но он так и не шевелиться. – Лени!
Беру одну из своих футболок, смачиваю ее в воде, отжимаю и накладываю на его лоб. Надеюсь поможет.