Если суждено погибнуть

Штаб Степной группы по плану должен был находиться в небольшом сельце, вольно расположившемся посреди двух густых таежных гряд, — у селян были огромные огороды, амбары, которые не взять орудиям, бани, клети, сараи; жили люди здесь богато, ко всякой власти, независимо от ее цвета, относились подозрительно, шапки перед генералами не ломали. Не стали ломать и перед Каппелем. Каппель обратил на это внимание, усмехнулся:

— Хорошо живет здешняя публика!

Конвой остановил какого-то поручика с перевязанной рукой, в шинели с прожженной полой, — видно, недоглядел служивый, притомился, уснул подле костра.

— Где находится штаб генерала Лебедева?

Поручик вытянулся, как на плацу, от напряжения у него даже лицо обузилось:

— Не могу знать!

— Штаб что, в этом селе не появлялся? Тогда кто же отдает приказы? Откуда они приходят?

— Не могу знать! — заведенно повторил поручик. — Приказы я получаю от своего полкового командира.

Ничего не смог сообщить о штабе Лебедева и артиллерийский капитан — начальник передвижной мастерской,

— Но Лебедев должен быть здесь, здесь, — Каппель поддел ногой твердый комок снега, тот заюзил по накатанному санному снегу, — в этом селе. Нам что, по домам, по дворам идти, искать генерала?

Усы, борода у Каппеля — белые, морозы не спадают, держатся около отметки сорок, в машине холодно, обогрев в «Руссо-Балте» не предусмотрен.

Наконец навстречу попался полковник — седой от изморози, в башлыке.

— Полковник знает больше капитана, — сказал Каппель, — Остановите!

Увидев на радиаторе машины георгиевский флажок, полковник мигом сообразил, кто наведался в эту богатую деревню, вытянулся браво.

Он-то и объяснил, что штаб находится в восьмидесяти километрах от фронта, все приказы приходят оттуда.

— В восьмидесяти километрах от фронта? — Лицо у Каппеля приняло неверящее выражение.

— Да, ваше высокопревосходительство!

— В первый раз сталкиваюсь с такими методами руководства боевыми действиями, — удрученно произнес Каппель и полез обратно в машину. Приказал шоферу: — Возвращаемся в штаб фронта.

Пятерка казаков — конвой, взбивая снег, поспешно поскакала следом за «Руссо-Балтом».

Из штаба фронта Лебедеву был послан приказ немедленно явиться к главнокомандующему.

Прошло три дня. Каппель находился в штабном вагоне, чувствовал себя неважно, в груди у него появились сухие хрипы, что вызвало беспокойство у доктора Никонова, который немедленно прописал главнокомандующему порошки. Генерал зашел к себе в купе, чтобы выпить лекарство, как вдруг в дверь раздался стук:

— Ваше высокопревосходительство!

Это был денщик, голос его генерал хорошо знал.

— Что случилось?

— С востока движется какая-то крупная часть. Не менее полка.

— Час от часу не легче... Что за часть?

— Не ведаю, ваше высокопревосходительство.

— Уж не партизаны ли?

Но это были не партизаны — на вызов главнокомандующего явился генерал Лебедев. А полк — это всего-навсего охрана командующего Степной группой. Не много ли? Такой охраны даже у царя не было. Каппель удрученно качнул головой, под правым глазом у него дернулась и тут же затихла мелкая жилка.

Через несколько минут в вагон вошел Лебедев — как всегда, лощеный, пахнущий одеколоном, в отутюженной одежде. Увидев Каппеля, Лебедев лихо щелкнул каблуками:

— Владимир Оскарович, вызывали?

Лицо у Каппеля побелело, глаза сделались жесткими, темными, страшными. Он с грохотом опустил кулак на стол — никогда не позволял себе срываться, держал все внутри в сцепе, в сборе, а тут сорвался:

— Генерал Лебедев, вас вызвал к себе не Владимир Оскарович, а главнокомандующий.

Лицо у Лебедева так же, как и у Каппеля, побледнело. Он вытянулся. Попытался что-то сказать, но не смог — губы у него задрожали, сдвинулись в сторону и застыли. Командующий Степной группой мигом растерял свой гусарский вид, поблек.

— И откуда же вы, позвольте вас спросить, прибыли? — поинтересовался Каппель таким тоном, что Лебедев невольно вобрал голову в плечи. — Из своей группы прибыли или же находились от нее в ста верстах, а? Приказ явиться был выслан вам три дня назад, прибыли вы только сегодня... Где вы находились все это время? — Каппель хлестал словами Лебедева, будто плетью, был беспощаден. Лицо у Лебедева сделалось не просто белым, оно даже попрозрачнело, постарело, генерал сейчас не был похож на себя. Губы у него дрожали.

За стенкой вагона раздался задавленный хлопок — кто-то выстрелил из пистолета, но Каппель даже головы не повернул на этот звук.

— Вы знаете, в каком положении находится Степная группа? Вообще, имеете представление, где точно сейчас она располагается? Можете показать на карте? Знаете, в чем нуждаются ваши офицеры и солдаты? Почему вы не делите с ними боевую страду, почему оторвались от группы?

Губы у Лебедева задрожали еще сильнее, на него жалко было смотреть.

А на Каппеля смотреть было страшно — лицо будто металлом налилось, глаза беспощадно посверкивали.