«Если ты пойдешь со мною…». Документальная повесть

«Вот вы сами себе и ответили. Среди вас столько мечтателей и прожектеров, а ваш муж — один на все поколение. Что касается меня, то я с женой не разводился, а только оставил ее и начал искать себе новую страну и новое общество. Как вы знаете, я поменял и вероисповедание, что очень возмутило церковное начальство в Петербурге. У нас в России много православных фанатиков, но власть насилия не может продолжаться долго. Нельзя верить по принуждению. Вера есть дело сугубо личное, и только искренняя вера согревает душу. Лучший пример тому — ваш народ, Ольга. Это единственный на свете народ, выживший благодаря вере. Где теперь амалекитяне, филистимляне, ассирийцы и вавилоняне? Где их столицы — Ниневия, Ур, Вавилон? Вы же вернулись на свою библейскую землю. Вы никогда не задумывались над этим чудом? Знаю, что задумывались! Чудо совершили люди, похожие на вашего супруга, и, если бы не ваша поддержка, ничего бы здесь не было. Вы хоть это понимаете?»

«Понимаю, потому и пришла с вами посоветоваться».

«Вы умница, у вас сильная душа и золотые руки. Призовите их на помощь, и вы будете счастливы. Не каждой женщине даровано помогать людям появляться на свет Божий. На месте вашего мужа я обращал бы на вас больше внимания, чтобы у вас не появлялись такие глупые мысли — бросить все и вернуться в Россию. Вы знаете, как я тоскую по Петербургу? Мои корни там, а без корней дерево вянет. Видите там пальмы и гигантский фикус? Знаете, почему они такие высокие? Потому что у них корни длинные! Чем глубже корни — тем длиннее ветви. Но я не уезжаю, потому что страна эта заколдованная и корни ее уходят в глубокую древность к праотцам Аврааму и Ною. Ной, кстати, тоже был единственным праведником в своем поколении, и никто его не понимал. Знаете, почему жена Лотова превратилась в соляной столп? Только потому, что посмотрела назад. В нашей жизни нельзя смотреть назад, потому что жизнь коротка, а мы живем в Святой Земле. Это особая земля, покорившая мое сердце. Отец Менелай, монахини-францисканки, тамплиеры, люди из американской общины чувствуют то же самое. Вы не задумывались почему? Заметьте, что все они здесь чужие, а для вас это родина! Здешний порт построил не кто иной, как ваш царь Соломон! Дерево для строительства вашего храма везли через этот порт, и царица Клеопатра проезжала через Яффу, а вы собираетесь возвращаться на чужбину? Неужто все, что вы здесь делали, было напоказ, потому что другого выхода не было? Омар Хайям говорил, что нельзя постичь двух вещей: прошлого и будущего. Вашего прошлого никто у вас не отнимет, но, если вы начнете сейчас ломать свою жизнь, что станет с вашим будущим? Страна эта — страна прошлого, а такие люди, как ваш муж, превращают ее в страну будущего. Без неукротимого нрава вашего супруга у него ничего бы не вышло. Неужто вы не понимаете этого?»

Ольга задумалась, опустив голову. Птицы щебетали и пели на ветках, а она ничего не замечала, кроме мощеной дорожки и красных цветов по бокам. Устинов прав — она живет не только своей быстротечной жизнью, но и жизнью народа — своих современников и тех древних иудеев, которые когда-то основали здесь гордое царство. Переполняющая ее любовь к Библии, восторг, который она испытывает, читая рассказы про еврейских пророков, судей и царей, — это не просто духовное удовольствие или интеллектуальное развлечение. Нет, она ощущает себя частичкой давно ушедшего мира, современницей древних событий, они для нее реальны, наполнены живыми звуками и красками. Почему же она отказывается платить за такое счастье? Ведь платить надо за все, и у любви тоже есть цена.

Пока Ольга предавалась размышлениям, Устинов позвал слугу и что-то сказал ему по-немецки. Тот вышел и быстро вернулся, неся в руках женскую статуэтку. Она была готова только наполовину — видно, барон начал трудиться над ней совсем недавно. Крошечная головка плотно сидела на ее массивном бронзовом теле, а продолговатые груди свисали до самого живота. Руки покоились на выпуклых бедрах. «Вот, прошу любить и жаловать, Астарта, финикийская богиня плодородия, — сказал барон, нежно поглаживая статуэтку. — Я приобрел ее в берлинском музее, но родом она отсюда, из Ашкелона. На свете нет случайностей. Не случайно ваша священная книга изобилует описаниями таких вот богинь. Здесь их родина. Это не просто декоративная вещица. В библейские времена люди верили, что она избавляет от бесплодия. Ольга, почему вы меня не слушаете?»

«Господин Устинов, зачем нам дана жизнь? Чтобы мы прожили ее для себя или посвятили чему-то или кому-то?»