«Если ты пойдешь со мною…». Документальная повесть

Иеѓошуа прилагал огромные усилия, чтобы купить земли в Изреэльской долине. Он поддерживал постоянную связь с бейрутским эфенди Сурсуком и, узнав, что тот желает продать участки, обрабатываемые крестьянами из деревни Фула, помчался в Бейрут, чтобы заплатить задаток. Как обычно, он действовал стремительно и приобрел десятки дунамов земли для ИКА, не согласовав сделку с ее руководством. ИКА отказалось утвердить покупку. У Иеѓошуа снова начались неприятности, однако на этот раз он не остался в одиночестве. Ему помог доктор Руппин, директор компании «Акшарат ха-ишув», который понимал, что в делах, связанных с покупкой земель, необходимы быстрые решения.

Деревню Фула населяли бедные арабские крестьяне-арендаторы. Она располагалась на небольшом холме, окруженном каналом. В подвалах сохранившейся древней крепости крестьяне хранили солому, которой кормили скот. Места вокруг были дикие, однако недалеко от деревни проходила железная дорога.

Фула приносила эфенди Сурсуку больше беспокойства, чем выгоды. Близость железной дороги притягивала разбойников, охотившихся за сборщиками пошлин. После того как пассажиры уплачивали пошлины и поезд трогался, грабители отнимали у сборщиков только что полученные деньги.

По турецким законам все налоги следовало платить правителю района, который передавал деньги правителю округа. Тот пересылал их бейрутскому вали, а уж он отправлял часть из них в Константинополь, в государственную казну. По дороге деньги в больших количествах оседали на руках у всевозможных чиновников, озабоченных лишь тем, как бы присвоить сумму покрупнее. Сурсуку не раз и не два пришлось пострадать из-за воров и самому уплатить пошлину за проезд возле злополучной Фулы. Утомленный этими неприятностями, эфенди хотел избавиться от беспокойной деревни и прилегавших к ней земель, поэтому с большим облегчением взял задаток у Ханкина.

Но арендаторы, которые любили свою деревню и уже давно свыклись с присутствием грабителей, наотрез отказались покинуть ее. Они обратились за помощью к правителю Назарета Шукри Эль-Асли, и тот послал в Фулу солдат и наводнил прессу воззваниями, подстрекая палестинских арабов сообща воспротивиться основанию еврейского поселения возле деревни.

Правитель Назарета отказался утвердить сделку и не пожелал видеть Иеѓошуа. Он знал, что чем сильнее он противится, тем большую взятку сможет выжать из несчастных крестьян, привязанных к своей земле. Иеѓошуа обратился к его начальнику, правителю Акко, но и тот руководствовался такой же логикой: чем больше препятствий, тем крупнее вожделенная взятка. Оставалось надеяться лишь на благосклонность бейрутского вали.

В жизни Иеѓошуа снова наступили тяжелые дни. Он почти не говорил с Ольгой, но она чувствовала, как он страдает. Будто вернулись времена мучений из-за Хадеры и отсутствия Темкина. Иеѓошуа опять замкнулся и часами нервно расхаживал по квартире, лихорадочно обдумывая одному ему известные планы. Ольга не знала, как успокоить его. Обычные слова не помогали. Раньше ей было достаточно сказать: «Не обращай внимания на тех, кто тобой пренебрегает. Скоро они сами убедятся в твоей силе и мудрости», или: «Ты вызываешь зависть, потому что богачи предлагают тебе земли прежде, чем другим покупателям». Сейчас это не действовало. Ольге было еще труднее оттого, что она не знала, какие замыслы вынашивает ее муж, молча и раздраженно меряя шагами их крошечное жилище или внезапно вдруг выбегая на улицу, чтобы вскоре вернуться в еще более мрачном настроении. Она часто ходила в яффскую контору организации «Ахшарат ха-ишув» и старалась настроить ее директора в пользу Иеѓошуа. Артур Руппин был выходцем из Германии и привык к точности и дотошности в финансовых и торговых делах. Однако благодаря Ольге он понял, что не только денежные соображения должны определять политику покупки земель. Тем не менее он не сразу встал на сторону Иеѓошуа.

«Понимаете, — убеждала его Ольга, — мы ждали целых две тысячи лет и наконец возвращаемся в Палестину. Больше медлить нельзя. Надо не откладывая покупать все земли, которые продаются». Но Руппин не сдавался. «Не за любую цену, — говорил он. — Общественная касса — не бездонная бочка. Мы будем покупать только по реальным ценам». Ольга вела с ним долгие беседы о назначении народа и о способах его возрождения, приводила примеры из Библии. Он продолжал внешне упорствовать, но слова собеседницы заставляли его задуматься. В душе он соглашался с Ольгой. «В начале сотворил Бог небо и землю, — процитировала она как-то раз, — Земля же была безвидна и пуста». И добавила: «Вот и сейчас она „безвидна и пуста“, и мы должны привести ее в порядок. А для этого необходимо покупать ее и селиться на ней».

Бейрутский вали оттягивал утверждение сделки и воздвигал на пути Иеѓошуа всевозможные препятствия. Ольге вскоре стало ясно, что без серьезной протекции здесь не обойтись.