Если у меня тебя заберут

Я сидела у зеркала и старательно замазывала тональным кремом синяк на правой скуле. Было так плохо… казалось, я в беспросветной тьме и выхода просто нет. Спасали только мысли о Ваньке… Вспомнила, как он про Арслана сказал… о синяках и побоях. Так много знает обо мне, неужели следил? Хотя с Ваньки станется.

Снизу послышались звуки работающих двигателей. Бросилась к окну: три машины въехали во двор. Я спряталась за шторой, усиленно всматриваясь в темноту. Из первой вышел Арс, следом Петька. А из последнего кроссовера появился Чиж.

Озноб пробежал по спине. Нет-нет. Только не это. Зачем Ваня здесь? Если он увидит меня в таком состоянии, все пропало. Уверена, он сорвется, и тогда плохо будет всем.

Закрыв на замок дверь, я забралась в кровать. Решила притвориться больной. Лежала, укрывшись с головой одеялом, и ждала… Но никто не пришел. Время шло, я слышала со стороны первого этажа голоса. И когда уже было успокоилась, в дверь постучали.

Вздрогнув, поднялась с кровати. С колотящимся сердцем подошла к дверям.

– Ален, это Митя Дикий. Открой… – прошептал мужчина с той стороны двери.

Я была удивлена. Но послушно открыла дверь.

Он прошел в комнату. Взгляд мужчины прошелся по мне. Я закуталась посильнее в халат. Он вдруг приблизился и, схватив меня за руку, развернул ее внутренней стороной предплечья вверх. На бледной коже красовались синяки от хватки пальцев Арслана. Мужчина нахмурился.

– И давно так?

Я не видела смысла скрывать правду. Тем более Дикий казался мне спокойным и рассудительным мужчиной.

– Все время.

Он кивнул.

– Я хотел тебе спасибо сказать за то, что Чижа не подставила.

Я кивнула. В глазах появились слезы. Дикий подошел к окну, выглянул во двор. Мне было зябко. Я не знала, зачем он здесь. Но вряд ли Митя хочет сказать что-то радостное.

– Ален… он до сих пор только тобой и бредит, сколько бы лет не прошло, – произносит мужчина, а у меня ком поперек горла от его слов. Не надо. Не хочу… так еще больнее.

– Сколько смертей у него было, сколько рождений. Женщин тоже было тьма. Он другим человеком стал. Голова – все иное. Но вот одержимость тобой только растет.

Мне было не по себе. Я обняла себя за плечи, стараясь сохранять видимое спокойствие. Слова Мити о чувствах Ваньки как ножом по сердцу. Знаю ведь, что я всему виной. И боль Чижа только из-за меня.

– Он не должен подставляться из-за меня, – мой голос звучал как-то странно. Ломаный и грубый. Я прочистила горло.

– Много чего было, но все ушло, Мить. Жаль, что Чиж этого не понимает.

Он засмеялся хрипло. Посмотрел на меня так, словно знает больше, чем я.

– Потерпи немного, Ален. Вы поговорите. Но не сейчас…

С губ сорвался горький смешок.

– Я уже двенадцать лет терплю, Мить… О чем они говорят?

Не удержалась от любопытства. Уже несколько часов мужчины там, внизу дома. И вряд ли они обсуждают футбольный матч.

– Завтра на охоту едут… у мужа твоего проблемы. Проверки серьезные пошли. Копает под него кто-то…

– Ты думаешь, я переживать буду о его бизнесе и работе?

Дикий пожал плечами.

– Ты спросила, я ответил.

Мужчина направился к двери. Я смотрела на его широкую могучую грудь и понимала, что с другом Чижу повезло. Помню Дикого, он провожал меня на вокзал в наше последнее свидание с Ванькой. Сослуживец Чижа, его стена…

– Мить…

Он обернулся.

– Береги его.

Уголок его губ чуть приподнялся.

– Все двенадцать лет, Ален…

Глава 24

– Спасибо, что приехала, подруга. От Арслана я в шоке. Не ожидала от брата такого, – Маша закрывает за мной дверь. Вручаю ей пакеты с выпивкой и подарком для ее мужа.

– Ты же знаешь его, дело на первом месте. Праздники семьи для него совершенно не важный аспект.

Мне стыдно за Арслана. Проигнорировать свадьбу мужа собственной сестры и вместо этого поехать на охоту – слишком.

– А где Павлик?

Маша распаковывает подарки, долго рассматривает бутылку вина, словно обдумывает свой ответ.

– Скажем так, празднование дня рождения откладывается, – бросает на меня быстрый взгляд, виновато улыбаясь.

– Поссорились?

Маша молчит. Вместо ответа приближается ко мне и снимает с моих глаз солнечные очки. Ее лицо приобретает гневный оттенок.

– Это из-за той ночи, что ты не была дома?

Я киваю. К глазам подкатывают слезы, мне так стыдно говорить об этом. Но в то же время мне хочется выплакаться ей. Машка – единственный мой друг. И она больше моя, чем Арслана.

– Так, знаешь, что, – вдруг заявляет подруга. – Нет праздника? Это не значит, что мы с тобой не можем напиться! Ну-ка, подруга, устраивайся. Сейчас я салатик поставлю, нарезку. Посидим по-девчачьи. И к черту этих мужиков!

Машка замельтешила между столом и холодильником. Я откупорила бутылку и разлила вино по бокалам. Я не знала, с чего начать мой рассказ. Говорить о Чиже мне не хотелось. Несмотря на то, что Маша мой друг, я не была уверена в том, что она встанет на мою сторону. Но Машке звонил Дикий и разговаривал с ней обо мне. Вот и пришлось выкручиваться, придумать версию о том, что сидя в клубе, я встретила знакомых Арслана и те помогли мне добраться до дома.