Если Уж попал в зелье... (СИ)

— Литиция Вербенсклетт, — начал Мартин Эрлиш, медленно вставая из-за стола.

Он взмахнул рукой, и шар с золотым крейном поплыл к нему, словно искал спасения. Маг долго, пристально всматривался в мерцающую сферу — все уже подумали, что он и забыл, что у них тут происходит за разговор, но вот он будто очнулся, откинул капюшон плаща. Он всегда ходил, пряча лицо, с того самого дня как вошёл во дворец, появившись из ниоткуда, и никто не знал почему — ведь он был настоящим красавцем! Синие, пронзительные глаза всматривались в лица, словно в каждом Эрлиш пытался увидеть что-то особенное, важное…

— Последняя ведьма Виздрагоса с сильным магическим потенциалом. Есть у меня подозрение, почему Вербенсклетты не утратили магию…

— И почему же? — оживилась Атарина.

В голосе ведьмы все отчётливо услышали ревнивые нотки, но маг их проигнорировал:

— Сейчас не о том речь, — отмахнулся Эрлиш. — Мы пойдём вдвоём. Вернее, втроём. Я, Литиция и… Её фамильяр.

— Мы ценим вашу самоотверженность, уважаемый, — грустно вздохнул Персиваль Хойя. — Совет Академии, поверьте, не остался бы в стороне! Если бы мы могли хоть что-нибудь сделать… Жаль вас разочаровывать, но вы не можете идти, Мартиш. Лабиринт не пустит вас. Вот, убедитесь сами.

Над фолиантом заплясали золотые пылинки, страницы вновь пришли в движение, и Персиваль, погладив белоснежную бороду, принялся читать дальше:

«Лабиринт впустит не всех. Слышал я, что откроется вход лишь избранным. По одной из версий, бросить вызов самим Соглядатаем, может тот, в ком течёт кровь правителей гибнущего мира. Правда, если верить легендам, в Лабиринт отправлялись странники и бродяги, что попали в тот или иной мир совершенно случайно. Однако каким-то волшебным образом полюбили его, решив, что наконец-то обрели место, которое готовы назвать своим домом… И знаете, что? Каждый раз случалось чудо! В вернувшемся с победой чужаке действительно текла кровь правителей — он оказывался украденным принцем или принцессой. Но то, о мой читатель, сказки. Ведь я так и не нашёл реальных историй о вернувшихся из Лабиринта. Но раз я не нашёл их, придётся нам с тобой верить в сказки, как думаешь?».

— Это — всё, что мы знаем, — ректор развёл руками и посмотрел на Мартиша.

— Мы попробуем, — упрямо объявил маг. — Всё равно у нас нет выхода.

Лита сидела, пряча глаза, потому что на тётушек было больно смотреть. Обе словно постарели на несколько лет. Сердце же самой девушки билось часто-часто. Все, сидящие сегодня за столом в кабинете ректора Академии понимали — как бы абсурдно всё это ни звучало, как бы ни было похоже не страшную сказку — Мартиш Эрлин и Литиция Келисавва-Вербенсклетт действительно отправятся на край света — спасать Виздрагос, потому что… Потому что другого выхода просто нет!

— Тут, — Персиваль Хойя внимательно всматривался в пляшущие перед глазами страницы, — Есть ещё кое-что важное, вот послушайте:

«Сложность в том, что вход в Лабиринт — та же загадка. Никто не знает, где он! Ещё одно подтверждение того, что это удивительное, таинственное место обладает разумом и весьма вздорным нравом. Если Лабиринт не захочет — никто не найдёт туда дороги, будь он хоть трижды королевских кровей!»

— Мне кажется, — Мартиш Эрлин достал из кармана довольно невзрачную на вид склянку, выпил содержимое, подул на сферу, и она стала расти, заполнив собой почти всю комнату. Сидящие за круглым столом привстали, с удивлением понимая, что видят теперь каждую трещинку на коре золотистого крейна, каждую исчезающую на глазах пылинку. Однако маг всматривался чуть ниже — туда, где начиналась в стволе дерева трещина, постепенно превращаясь в огромное дупло.

— Мне кажется, я знаю, где вход, — прошептал он.

Глава 25

Лита

— Не понимаю, — прошептала Лита.

Они с Ужом сидели на узком подоконнике маленького лесного домика тёти Петт и слушали ночные звуки, как бывало тысячу раз и до этого, правда, Драг в последнее время постоянно исчезал в лесу, пропадая иногда по нескольку дней кряду.