Если Уж попал в зелье...

- Думаешь о том же, что и я Мартишшшь? — прошипел Уж.

- Мы должны снять проклятие, - маг склонил голову, рассматривая лежащую на земле лошадь.

Голубоватые перья огромных крыльев в пыли, худое тело сплошь покрыто гниющими язвами, в глазах — боль. Лошадь даже не шевельнулась, услышав голоса явившихся в пещеру путешественников. Где-то капала вода, и от этого  становилось ещё печальнее.  Он всегда чудовищно безысходный, этот звук. Когда падают капли…

- Тот дракон. Помнишь? Он говорил про зелье.

- Помню, - кивнул маг. — Сейчас не мешай мне.

Мартиш склонился над умирающим существом, закрыл глаза и стал водить над лошадью руками. Свет то и дело вспыхивал, Драг подполз к нему, и, в конце концов они принялись бормотать вместе, в унисон, и всё на том же странном, непонятном, но таком мелодичном языке, что Лита задремала.

Не то от напевов, не то от усталости. Все эти события её порядком измотали, и если сначала она, как всегда, разозлилась на то, что эти двое опять сговорились, а она лишь всем мешает, то потом почувствовала, что её клонит в сон...

* * *

Она очнулась от того, что каждый листочек на залитых лунным светом деревьях, пел хрустальным колокольчиком. Мелодичный перезвон был настолько прекрасен, что она забыла буквально обо всём! О том, что они пришли в Лабиринт спасать Виздрагос. О том, что там, далеко, её ждут тётушки. Даже о том, что она влюблена в придворного мага, забыла. Забыла совсем.

Ей казалось — вот оно. Счастье. Только бы светила в полную силу эта прекрасная луна и никогда не вставало солнце! Зачем? Луна лучше солнца. Холоднее. Она никуда не зовёт и ничего не требует. Только бы пели хрустальные листья, а озеро сияло серебром.

Озеро. Ровное, блестящее, оно красовалось в самом центре поляны. Ничего  совершенней она в жизни не видела! Захотелось остаться здесь навсегда, а когда надоест любоваться всем этим — войти в чудо-озеро, лечь на мягкие водоросли и уснуть. Над нею будут плавать рыбы, а она будет делиться с ними своими снами. И сны её будут все сплошь о хрустальных листьях удивительных деревьев, поющих под луной…

- Осторожно, - услышала она печальный голос.

Крылатая лошадь стояла у озера и медленно пила серебристую воду. Крылья переливались голубым светом, она выглядела вполне здоровой.

- Ты… Тебе уже лучше?

- Будет лучше. Сейчас я — в твоём сне. Осторожно, говорю!

- О чём ты? — Лита рассматривала лошадь, потом встала, подошла и принялась гладить.

Хорошая лошадь. Добрая. Мудрая. Так и будем жить у озера. Я и лошадь. А надоест — улетим. Далеко-далеко.

- Мы — в стране фей. Здесь можно забыть обо всём навсегда. Это - озеро Истины. Посмотришь в него и…увидишь то, что есть на самом деле.

- И что в этом такого страшного? Я - это я. Разве нет?

- Ведьма в озере видит фамильяра.

- Я увижу Драга?

- Ты увидишь истину.

* * *

- Эй, красотка, помочь нам не хочешь, а? Мы тут из сил выбиваемся, зелье варим, заклинания поём, тратим бесценный запас сил магических, а она тут…

- Помолчи! —  Эрлин осадил змеёныша и протянул девушке пузырёк. — Выпей, Лита. Ты молодец, - он присел перед ведьмой на корточки и провёл рукой по её лицу. — Лошадь очнулась. Ты ведь видела её во сне?

- Да. Видела.

- Мы сварили зелье. Подсказка дракона очень пригодилась, пока бы я  догадался,  мы бы потеряли время. Язык Ламии, вода живая и мёртвая, щепотка пыльцы фей.