Если в лесу сидеть тихо-тихо или СЕКРЕТ ДВОЙНОГО ДУБА

Он успел проехать километра два. Совсем рассвело, вставало солнце - и, обернувшись, чтобы посмотреть на рассвет, Олег увидел догоняющий его грузовик. Тот как раз сворачивал с государственной дороги - его не было слышно, но виднелся он необычайно отчётливо, как очень тщательно выполненная моделька.

"Ещё и подбросят," - удовлетворённо подумал Олег. А когда вновь повернулся по курсу движения - то потерял равновесие и тяжело встал на больную ногу.

Он остановился на пригорке посреди полей, разделённых заградительными лесополосами, недавно появившимися как раз в этом времени. И вот из-за последней из них, километрах в четырёх отсюда (дальше уже начинались огороды Марфинки) выскользнула какая-то букашка. Он мчалась по просёлку, почти не поднимая прибитую росой пыль.

Мотоцикл. С люлькой на этот раз. Чтобы девчонке не трястись на заднем неудобном сиденье.

Но как же так?! В газете написано!… Не может быть!!!

Холодея, Олег понял - может. Скорее всего, Старик Время (как у Льюиса Кэррола - не пытайся провести время, девочка!!!) не простил даже минимального вмешательства - где-то что-то соскользнуло, провернулось, перелицевалось - Кривощаповы выехали раньше. А Моржик, как-то узнав об этом, поднял несчастную "подставу" - Бурова - и послал своего убийцу.

Полчаса. Родители Ромки украли у него полчаса! Сейчас Олег ненавидел их. Он истошно закричал, хотя его не могли услышать ни враги, ни друзья. И нажал на педали, бросаясь вниз с холма, как бросались его ещё совсем недавние предки в штыковую атаку.

Свистел в ушах ветер. Неслись мимо ещё совсем зелёные поля. Мотоцикл дальше, чем грузовик. Но тётя Вера гоняет быстро. И швейцарский велик не подводит, прёт, как БМП по бездорожью.

Олег оглянулся - не выдержал. Успел заметить, что "студебеккер" влез на холм, с которого смотрел Олег - тут нет откосов, он не будет подстерегать, просто пойдёт на скорости, а тётя Вера, ничего не подозревая, прижмётся к обочине, чтобы пропустить тяжёлую машину, их не сбросит, их ударит по полной! - и…

Олег упал так, что вышибло дыхание. Он и вправду развил слишком большую скорость по раскатанной грунтовке - и она отомстила. Камень - не очень большой - попал под колесо, мальчишка дёрнул рулём и кубарем полетел в рожь.

Из носа хлестала кровь, заливала ковбойку. Глотая эту кровь, Олег выбрался на дорогу. Ногу резало и жгло. Мотоцикл Кривощаповых вылетел из-за поворота, из-за зелёной стены ржи.

- Стой! Стой! - закричал Олег, понимая, что его не слышат. И обернулся снова.

"Студебеккер" надвигался, закрыв собой вставшее солнце. И Олег понял, что,если он сейчас побежит навстречу мотоциклу - а тот не притормаживал, Валентина закрылась от встречного ветра полостью люльки, а Вера Борисовна, наверное, даже не понимала, что там машет руками кто-то - если он побежит, то грузовик просто сомнёт его и раскатает по просёлку. Как лишнего свидетеля, которого потом тоже благополучно спишут на пьяного водилу. А затем "студебеккер" всё равно врежется в "цундап". Раньше, чем тётя Вера сообразит, что к чему.

"Сейчас бы гранату," - отчётливо подумал Олег. И, сделав шаг, подобрал камень, через который полетел так здорово.

"Студебеккер" был рядом. Солнце светило сзади, и Олег видел откинутую к стеклу голову Бурова с открытым ртом - храпит, наверное - и узкое, загорелое лицо водителя: средних лет, коротко подстриженного… Он вёл тонны ревущего металла прямо на застывшего посреди дороги тринадцатилетнего мальчишку!

- Н-н-на! - выкрикнул Олег и, метнув камень, отчаянно рванулся в сторону.

Он не видел, как искристыми брызгами разлетелось стекло. Узкое лицо пропало, грузовик, вильнув, пронёсся совсем близко и остановился, с другой стороны, подскочив люлькой, развернулся и замер мотоцикл… Олег вдруг ощутил что-то странное - ему показалось, что окружающее то ли раздвоилось, то ли расплылось, как свежие краски на сбрызнутом водой листе… и он сам, Олег Семёнов, как-то ПОТУСКНЕЛ - внутренне; жуткое ощущение. Но дверь грузовика распахнулась, из-за неё поднялось окровавленное лицо - и рука с пистолетом. Непривычным, знакомым только по фильмам - с длинным тонким стволом. Ствол был твёрд и неподвижен, а в лице - ничего, совсем ничего человеческого…

- Тёть Вер!… - сорвавшись на визг, крикнул Олег и, бросившись вперёд мимо кузова грузовика, одновременно ударил узколицее СУЩЕСТВО правой ногой в прыжке по запястью и дверью по голове.

Левая нога подвела. Олег, ослепший от боли, упал на пыльную обочину. Неподалёку шлёпнулся пистолет, но мальчишка его не видел - огромные, гулкие красные волны накатывались на него со всех сторон. Потом из этих волн вынырнул нож - длинный, большой кинжал - и на тусклом лезвии переливалось солнце. Олег хотел закричать, но не смог…

…Второй раз за последние несколько дней Валентина приводила его в себя. Только сейчас она плакала и зачем-то повторяла, чтобы Олег не умирал и открыл глаза. Левая нога не ощущалась вообще, словно её не было по самое бедро, из носа толчками лилась кровь, и с каждым толчком внутри головы вспыхивала новая боль.