Если вы дадите миллиардеру невесту

Мое лицо пылает при мысли о том, что он стоит голый под каскадом воды. Его красивое лицо и четко очерченная грудь заставляют меня поверить, что остальные части его тела столь же впечатляющи.

Я быстро моргаю, прогоняя эту мысль.

— Я бы не отказалась от кофе и французских тостов.

— Вот это моя девочка, — хвалит Кэш, целуя меня в лоб, прежде чем отойти от стойки.

Мышцы моего желудка вздрагивают от того, что он называет меня своей девочкой, но я отгоняю это чувство в сторону, отчаянно пытаясь укрепить стены вокруг своего сердца, но ему каким-то образом удалось сбить еще один кирпич.

— Почему все пялятся? — шепчу я, пока мы ждем, когда принесут наш завтрак.

Аромат молотого кофе и свежеиспеченной выпечки наполняет воздух «Пивоварни». В кофейне еженедельно проходит воскресный бранч, поэтому здесь кипит жизнь и полно посетителей, жаждущих кофеина и сытного обеда.

Мы расположились в кабинке на заднем ряду, но это не мешает другим посетителям выгибать шеи, чтобы получше нас рассмотреть.

— Им нечем заняться. Ты что, забыла, что в маленьком городке все так и есть? — Он одаривает меня хитрой ухмылкой. — Как давно ты не возвращалась?

— Рождественские каникулы на первом курсе колледжа, — нерешительно признаюсь я.

— Это был год, когда моя семья поехала в Париж на Рождество, — говорит он.

— Да. — Я опускаю взгляд, судорожно сжимая салфетку. — Твоя мама сказала Тео пригласить меня, но я отказалась, потому что не хотела, чтобы мама оставалась одна на праздники. Когда приехала к ней, она собирала вещи для поездки в Кабо. Судя по всему, она познакомилась в Интернете с бухгалтером, который оплатил им поездку на эксклюзивный курорт.

— Что ты делала после ее отъезда?

— Я вернулась в колледж в Калифорнии.

Я не говорю ему, что все мои друзья уехали к своим семьям, поэтому Рождество я провела одна в общежитии. Это был первый раз, когда мы с Тео провели праздник врозь, что еще больше усугубляло ситуацию. Но знание того, что он празднует со Стаффордами, принесло мне душевное спокойствие.

— Где сейчас твоя мама? — спрашивает Кэш.

— За городом, — говорю я, не давая ответа.

Она позвонила на прошлой неделе и сказала, что нашла свою вторую половинку на Бали, и он берет ее с собой на духовный ретрит. Если бы у меня был доллар за каждый раз, когда она заявляла, что нашла своего единственного, я бы стала миллионершей.

Нездоровые отношения моей мамы с мужчинами — одна из причин, по которой я перестала верить в настоящую любовь. Она запятнала мою веру в родственные души, утверждая, что каждый мужчина, с которым она была, — ее. В сочетании с личным опытом я пришла к выводу, что любовь либо зацветает, либо угасает, либо заканчивается горьким разводом, в результате которого обе стороны оказываются сломленными до неузнаваемости.

Вот почему мы с Кэшем должны решить нашу нынешнюю дилемму, пока не стали похожи на моих родителей. Я содрогаюсь при этой мысли.

Я уже собираюсь рассказать ему о том, как, по моему мнению, нам следует действовать дальше, как вдруг появляется наша официантка Келси с заказом еды.

— Вот и вы. — У меня перехватывает дыхание, когда она ставит передо мной дымящуюся чашку кофе и тарелку с французскими тостами, увенчанными бананом и дополнительными взбитыми сливками.

Она протягивает Кэшу его миску с протеиновым завтраком, наполненную яичницей, сосисками, обжаренными на медленном огне помидорами, шпинатом и луком-шафраном.

Насколько я заметила, он очень разборчив в еде и склоняется к более здоровым продуктам. Шпинат и капуста — это прекрасно, но я никогда не пожертвую французскими тостами со взбитыми сливками.

— Спасибо, Келси. Выглядит невероятно, — говорит Кэш, ставя на стол его порцию тостов из закваски.

У меня внезапно пропадает аппетит, когда она кокетливо улыбается ему и беззастенчиво рассматривает его.

— Да, спасибо вам большое. Нам с мужем не терпится поскорее приступить к делу, — говорю я, потянувшись за вилкой.

Улыбка Келси сходит на нет, когда она замечает мое кольцо.

— О, конечно. Я позволю вам им заняться, — говорит она, прежде чем поспешить в переднюю часть кафе.

Удовлетворенная, я нарезаю себе еду.

— Этот французский тост выглядит даже лучше, чем я помню.

Когда я смотрю на Кэша, он не притрагивается к еде. Вместо этого смотрит на меня так, будто у меня выросла лишняя голова.

— Что-то не так с твоим заказом? — спрашиваю я, откусывая большой кусок, наслаждаясь хрустящими краями и мягкой серединой.

— Нет, — самодовольно отвечает он. — Мне просто интересно, будешь ли ты ревновать к каждой женщине, которая обслуживает нас, когда мы идем куда-то. Если это так, то нам стоит подумать о том, чтобы отказаться от еды на вынос. — Он одаривает меня наглой ухмылкой.

— Что не так в моих словах? — спрашиваю я, защищаясь. — Она практически пускала слюни по тебе, хотя я была прямо здесь. Не помогает и то, что ты флиртуешь в ответ.

Я качаю головой в насмешливом разочаровании.

— Поверь мне, ты поймешь, когда я флиртую, — говорит он, подмигивая.

Потягиваю кофе, пряча улыбку за чашкой. Я не готова признать, что наше дружеское подшучивание мне нравится.