Если вы не бессмертны

— А зачем тебе моя Маринка? — залпом осушив первую стопку, подозрительно прищурилась Галина. — И что это ты меня водкой задабриваешь, а сама вон и не притронулась, — мамаша Марины недружелюбно покосилась на почти полную стопку Инги.

— Пью! Как же не пью? — запротестовала Инга, нарочно пропуская мимо ушей первый вопрос. В подтверждение своих слов она героически осушила стопку и, придвинув к себе блюдце с нарезанным лимоном, отправила два толстых, истекающих соком кружка, в рот.

Даже Новиков (где ему додуматься до лимонов?) и тот завидовал этой необъяснимой способности коллеги не пьянеть. Но больше, конечно, сочувствовал («Зачем тогда пить?»).

— Эта девушка — феномен! — восхищались они со Светкой на регулярных банкетах-фуршетах, как называет эти редакционные попойки Алиса. Инга тогда только-только пришла в хорошо спитый коллектив «Криминальной хроники».

Но Константин Балоцкий развеял флер:

— Да она провела нас, как зайцев! Лимон нейтрализует алкоголь.

Простой фокус, но выручал не раз!

Галина предпочитала закусывать солеными огурцами.

Волосы Галины, грязные от корней до самых кончиков, но не сальные, а как будто присыпаны пылью. С проседью или просто такие бесцветные.

Воспользовавшись благодушным настроением Галины, Инга спросила с наигранным безразличием:

— А вы не подскажите, где может быть Марина?

— А зачем тебе Маринка-то моя? — спросила еще более настороженно, даже с вызовом.

Инга пожала плечами с тем же безразличным видом:

— Хотела спросить ее кое о чем, вернее, кое о ком…

Галина потянулась за бутылкой.

— Ну-ка, девка, давай еще по одной… — плеснула водки в обе стопки. — Ну, давай за тебя. Ты девка молодая, вся жизнь впереди! — осушив первую рюмку машинально, теперь Галина вспомнила о тостах, чтобы все по правилам.

После второй стопки Галина стала подозрительной и агрессивной:

— Это о ком же ты хочешь узнать у моей Маринки-то?

— Вы, наверное, и сами уже догадались?

Хмель, даже вперемешку с цитрусом, мешал соображать. Интересно, поймет ли, о ком речь, сразу или…

Галина догадалась сразу.

Нахмурилась, покачала головой:

— Об этом, наверное, который траванулся…

— Да, об Аникшине…

— Ты из милиции что ли? — пьяно и с вызовом сверкнула глазами Галина, и сразу же успокоилась, рассуждая вслух. — Не-ет, из милиции меня б не стали угощать.

— Я из газеты…

— Значит, редактор тебя ко мне послал? — снова с вызовом предположила Галина, с хрустом откусывая огурец.

— Ну не именно к вам. Интересно, от чего все-таки умер этот экстрасенс.

— Да что тут думать? — Галина допила стопку. — Гюрза и убила его.

— Гюрза? — удивилась Инга. — Там была гремучая змея…

— Да какая гремучая змея! — махнула рукой Галина. — Жену свою он так называл. «Моя гюрза», а еще иногда «змея» и «кобра».

Змея… поймайте змею…

Но мало ли мужей называют своих женушек змеями?

— Но как она могла его отравить? Ее-то не было в гостинице…

— Может дома чего подсыпала в бутылку какую. Он-то, скотина, за молоденькими бегал, вот ей и надоело на это смотреть. А может и сам траванулся… Да только Маринка моя здесь не при чем… Молодо — зелено… Что там говорить. Сама такой была. Маринку родила — семнадцати не было. Засрал мозги, старый козел, сгубил девку, сгубил…

Галина вздохнула и налила себе третью стопку. Инге предложить забыла.

Инга испугалась, что Галина спохватится, и поднесла к губам почти полную стопку.

— А Марника моя ничего тебе об этом экстрасенсе не скажет. Даже и не ищи. Она и мне-то не говорит…

16

Фокус с лимоном на этот раз не прошел. Вернее, прошел, но не совсем. Инга снова подумала об Аникшине. Череда ассоциаций между «Цезарем», лимоном и смертью Аникшина выстроилась в правильную цепочку, которая тут же рассыпалась на отдельные звенья.

Полчаса в доме Галины… бутылка водки… девушка с афрокосичками… гремучая змея… кружочки лимона… Каждое звено теперь существовало само по себе, терялось в пучине сознания.

Как их собрать — непонятно. Но когда в голове алкоголь — кажется, что все прохожие смотрят почему-то именно на тебя. Может быть, и правда, смотрят. Но гораздо важнее, какая змея укусила Аникшина…

Инга почти не заметила, как оказалась в каком — то кафе, непретенциозном, но в приятной дневной полутьме случайные взгляды уже не досаждают, тем более, что в маленьком помещении только трое каких-то девушек, да и те заняты разговором.

«Кофе с молоком, картофель фри с жареной рыбой»… Голос как будто чужой, откуда-то извне, но кофе должен помочь… Пара глотков, и голос вернется в свою законную оболочку. Третья чашка за день. Макс говорит, кофе очень вреден. Да и водка не самый полезный напиток. А от жареной картошки, говорят, вообще рак… Кого Аникшин излечил от рака?

Эта мысль стала первым звеном новой цепи. Инга отхлебнула кофе. А если это одна из этих девочек, его учениц? А вторую он вылечил от СПИДа. Значит, Аникшин и вправду обладал каким-то особым даром. А почему бы и нет? Но переоценил свои возможности. Думал, что может все.