Если вы не бессмертны

Значит, помощник мага в третьем, да, в третьем поколении считает, что Повсекакий Меркулов ему завидует.

Этот человек очень завистлив. Он ненавидит папу, ненавидит Адониса. И Аникшина он тоже ненавидел.

Инга вытащила из сумочки блокнот, открыла его. Приготовилась записывать. Глупо, должно быть, смотрится. Нужно было или сразу положить его на столик, или вынуть, когда, действительно, будет что записывать. Девушка сосредоточенно сдвинула брови.

Адонис оставался невозмутимым и трезвым.

Наверное, алкоголь на него не действует, как яды на Аникшина, если не подлить в бокал змеиный яд, а вот кое-кто, кажется, напрочь утратил свою феноменальную способность не пьянеть. Или просто надо было закусывать.

Адонис остался безучастным к маневрам Инги.

— … вы знаете, кто убил Аникшина?

Капли вина на столе как капельки крови.

Адонис кивнул.

Инга погрузилась взглядом, ожидающим ответа, в два зеленых океана.

— Его убила змея.

— Снайк? — иносказательность странного собеседника начинала раздражать Ингу. — Вы ведь ее искали в «Дилижансе»? Это Снайк убила его?

Адонис быстро отвел глаза.

Она убила его, потому что он любит меня!!!

— Но — почему?

— Ты знаешь ответ на этот вопрос.

Она убила его, потому что он любит меня!!!

— Еще немного крови? — наклонился к Инге мужчина в черном.

— Что?

Инга поняла, что ослышалась. Как-то странно ослышалась.

— Я спросил, еще немного вина? — на лице Адониса снова возникла блуждающая, неуловимая, как у Чеширского кота, улыбка.

Казалось, будто Адонис пришел сюда не для того, чтобы о чем-то рассказывать, а чтобы узнать что-то от Инги самому. Вот только что?

— Еще немного, — услышала Инга свой голос откуда-то со стороны, как эхо, повторивший интонации Адониса.

— Вы любите лилии?

Красное вино похоже на огонь.

— Лилии?.. За вас, Адонис.

Еще один стеклянный поцелуй.

— Цветок-огонь цветет ночью, на перекрестках дорог, он похож на лилию, но больше — на огонь. Ты можешь стать одной из нас.

Облака- всего лишь кольца дыма. Их разогнал Чурилов, и теперь по безоблачному небу плывут мыльные пузыри. Первый лопнул со смехом Чаркова, внутри второго, улыбаясь, проплыло мимо лицо Адониса.

— А вы, правда, ясновидящий, Адонис?

Адонис неопределенно усмехнулся.

— А почему вы в этом сомневаетесь?

— Ну не знаю… это все равно, что если бы мы жили в двухмерном пространстве, то не верили бы, что существует трехмерный мир. Или, если бы мы жили в одномерном мире — не знаю, может ли быть такое — тогда трудно было бы представить, что можно передвигаться не только по прямой.

От выпитого вина Ингу потянуло на философские рассуждения.

Адонис слушал и неопределенно усмехался.

Интересно, как он занимается любовью? Инга представила вдруг себя в постели с Адонисом и тотчас же помотала головой, чтобы отогнать предательские видения. Какой-то гипноз!

— Я хочу сказать, можете ли вы предсказывать будущее? — повторила Инга свой вопрос другими словами.

Адонис медленно поворачивал в длинных изящных пальцах бокал («Руки музыканта!» — отметила Инга про себя), будто обдумывая ответ.

— Арина сказала мне, — Инга глупо улыбнулась, — что я поеду в жаркую страну и стану принцессой.

Нет, не надо было пить столько вина.

Интересно, что хочет узнать от нее Адонис.

— А разве сейчас вы не принцесса?

Во взгляде Адониса сквозь туман ударившего в голову алкоголя Инга прочитала искренний, пугающий интерес. Помощник Чурилова словно пытался заглянуть ей в душу.

— Адонис, зачем вы мне позвонили? — слова, как застывший хрусталь, скатившийся в пропасть.

Мужчина в черном рассмеялся.

— Если ты думаешь, что…

— Я ничего не думаю.

— Женщины меня не интересуют, — в голосе помощника мага дрожали дразнящие нотки. — Есть множество вещей, гораздо более захватывающих, чем секс.

Помощник мага наклонил голову ближе к Инге и взял ее руку в свою, повернул ладонью вверх.

— Вы случайно не играете ни на каком музыкальном инструменте? — не удержалась Инга от вопроса.

— На контрабасе… — неожиданно смутился Адонис, и это ему очень шло. — У тебя будут две большие любви, — продолжал он изучать руку Инги. И… — брови Адониса поползли вверх, — ты станешь известной. — Инга почувствовала легкое, как дуновение ветерка, прикосновение музыкальных пальцев мужчины, он провел по заметному возвышению у основания указательного пальца. — Видишь, холм Юпитера чрезмерно развит, а на его вершине, вот, смотри, — треугольник.

Инга наклонилась ближе к Адонису. Действительно, были и холм, и треугольник, вот только значит ли это что-нибудь?

Еще одно пророчество, которое невозможно проверить. По крайней мере, до того, как оно сбудется. Если сбудется, конечно… А если это произойдет, то когда?

Инга собралась было спросить об этом Адониса, но в двери кафе-бара как раз ввалилась шумная компания. Прямо на Ингу смотрели потускневшие вдруг глаза Макса. За руку он держал какую-то девицу — хорошенькую брюнетку лет семнадцати. Ладонь Инги все еще была во власти пальцев Адониса.

— Как-то здесь сегодня скучно, — громко объявил Макс. — Пойдемте лучше в казино!