Если завтра случится

— Анастасия Эдуардовна, не могли бы вы рассказать подробнее о том, что происходило после приступа? Это крайне важно.

— После приступа я… долго спала. По пробуждении ощущала рассеянность и сильную слабость, мне казалось, что болела абсолютно каждая мышца.

— Я вас понял, — кивает, вновь записав пару строк в блокнот. — Беспокоят ли головные боли? Если да, то насколько часто?

— Не могу сказать, что часто. Доктор, скажите, у меня эпилепсия, да? Почему заболевание проявилось только сейчас, а не в детском возрасте? Когда ожидать следующий приступ? Он начнётся вот также внезапно? Я читала, что…

— Анастасия Эдуардовна, — перебивает он меня вежливо. — Давайте не будем самостоятельно ставить диагноз. Один судорожный приступ нельзя считать эпилепсией.

— А что же это такое? — поднимаю на него глаза.

— Не волнуйтесь. Мы проведём необходимое комплексное обследование. Посмотрим анализы, сделаем генетический тест, электроэнцефалографию, МРТ.

— Электро что? — переспрашиваю растерянно.

— Электроэнцефалография — это запись электрической активности головного мозга. Для проведения данной процедуры на коже головы закрепляются специальные электроды. Они передают нам сигнал в виде волн, отображающихся на специальной бумажной ленте или компьютере.

— Понятно.

— Нам нужно провести полный ЭЭГ-мониторинг — сравнить активность мозга в разное время суток, в состояниях покоя, возбуждения, сна, — объясняет он терпеливо.

— Ладно. А МРТ?

— МРТ сделаем сегодня. Процедура позволит оценить состояние тканей головного мозга. Она выявит повреждения, если таковые имеются, и поможет нам определить причину заболевания. По международным стандартам, МРТ — обязательная процедура для первичной диагностики эпилепсии.

— Ясно.

— Но начнём с неврологического осмотра. Проверим мышечный тонус, чувствительность, координацию и рефлексы. Вы не против?

— Не против.

***

— Такая чудесная сегодня погода, — подставляю щёки вечернему солнышку.

Мы с мамой неспешным шагом прогуливаемся по нашей территории.

— Как ты себя чувствуешь? — она обеспокоенно на меня смотрит.

— Нормально.

— Ничего не болит?

— Нет.

— Хорошо, — бережно сжимает мою ладонь своей.

— Мам, что тебе сказал Михаил Владимирович? — решаюсь наконец спросить.

— Толком ничего. Пока ждём результаты обследования.

Подстилаю на землю одеяло и присаживаюсь. Достаю из корзинки упакованные в фольгу бутерброды. С плавленным сыром и помидорами.

— Перекусим?

— Это ерунда, а не еда. Что хочешь на ужин, дочка? — опускается рядом.

— Мне всё равно, — пожимаю плечом и, сощурившись, осматриваю пруд, раскинувшийся перед нами. Тот самый пруд, у которого когда-то мы познакомились с Даней.

— Настюш, в субботу у отца юбилей. Ты же помнишь?

— Да, — мгновенно скисаю.

Совершенно нет желания видеть большое количество людей.

— Может быть, проедем утром в торговый центр?

— Мы же давно купили подарок.

— Да я не об этом, дочь. Думала, походим по магазинам, подберём себе наряды. М? — гладит меня по волосам.

— Давай выберем несколько моделей и пусть Рита привезёт их нам сюда, — взглядом выражаю мольбу.

— Зай, пора уже выбираться из дома. Затворничество ни к чему хорошему не приведёт.

— Знаю, просто я пока не готова.

— А ты и не будешь к этому готова, родная. Помнишь, что сказал твой психолог? Нужно выбираться из зоны комфорта. Чем дальше ты оттягиваешь этот момент, тем тяжелее будет потом.

— Я понимаю.

— Вы встречаетесь с Марианной вечером?

— Да. Она приедет в семь.

— Отлично. Уверена, Марианна поможет тебе настроиться. Этот ведь будет твой первый выход в свет, после случившегося.

— Много ожидается гостей? — ищу плоский камешек и бросаю так, как учил меня Даня.

— Много, зай, но переживать по этому поводу не стоит. Ты ведь у меня умница. Справишься.

— Зачем вчера приезжал Константин Евгеньевич? — меняю тему, потому что не хочу думать про субботу и представлять себе грядущее событие.

— Скоро состоится суд. Возможно, с этим связано. Твой отец особо не распространяется.

— Есть ещё какие-то новости? — интересуюсь аккуратно.

— Ты про Климова-младшего? — догадывается она. — Его всё ещё ищут.

— Зачем? Даня ни в чём не виноват, — повторяю уже в который раз.

— Тогда назревает встречный вопрос. Для чего ему понадобилось прятаться, Насть? — внимательно наблюдает за моей реакцией. — Он же был там, с тобой, да? Ты упорно не выдаёшь его, но полиция…

— Не надо, мам, не начинай по новой. Вы со всех сторон на меня давите. Подполковник, отец, психолог, ты.

— Ладно, не нервничай, милая.

Откусываю бутерброд. Молча съедаю один, а потом и второй.

— Почему ты не захотела увидеться с Амираном во вторник? Он ждал, что ты к нему выйдешь.

— Я плохо себя чувствовала.

— Он расстроился, хоть и не подал вида.

На самом деле я её обманываю. Мне просто не хотелось с ним встречаться. После похищения мы как-то отдалились друг от друга, хоть и не могу сказать, что до этого были очень близки.

— Насть, есть у меня к тебе один серьёзный разговор.

— Какой?

— Я хочу предупредить тебя, — накрывает мою ладонь своей.

— Предупредить о чём? — тон её голоса несколько настораживает.

— В эту субботу Амиран будет официально просить у отца твоей руки.