Если завтра в поход…

В то же время стали подвергаться критике те пропагандистские структуры, в материалах которых излишнее внимание уделялось Германии. 17 января 1941 г. представители руководства УПА ЦК ВКП(б) Г.Ф. Александров, А.А. Пузин, Н.Г. Пальгунов и Д.А. Поликарпов направили секретарю ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкову докладную записку «О работе ТАСС». Наряду с недостатками чисто организационного порядка, выявленными в деятельности Телеграфного Агентства Советского Союза, авторы докладной обратили внимание и на следующее упущение. До лета 1940 г. «Вестник иностранной военной и военно-технической информации ТАСС» публиковал вместе с материалами немецких авторов перепечатки из английских, французских и американских периодических изданий с критическим анализом вооруженных сил Третьего рейха. С лета 1940 г., как отмечали сотрудники УПА ЦК ВКП(б), в названном издании стали превалировать немецкие пропагандистские статьи об «абсолютной непобедимости» вермахта. В них говорилось о хорошем вооружении германской армии, ее передовой тактике, превозносилось «моральное превосходство германского солдата и полководческое искусство Гитлера». В одной из такого рода статей утверждалось, например, что благодаря действиям люфтваффе была прорвана «линия Мажино» во Франции. Ряд материалов, перепечатанных «Вестником иностранной военной и военно-технической информации ТАСС» из немецкой периодики, сводился, как считали в Управлении пропаганды и агитации, к доказательству «блестящего снабжения германской армии».[556]

В январе 1941 г. дошла очередь до контрольной проверки «высшей инстанцией» печатной продукции журнала «Интернациональная литература». Руководство этого журнала, считавшегося традиционно антифашистским, в конкретных условиях советско-нацистского сближения сочло возможным сосредоточить внимание на воспроизведении на своих страницах позитивных откликов о советской литературе и искусстве, появлявшихся в германской периодике. Для решения данной задачи оно имело необходимые материалы (газеты, журналы и другие печатные издания), регулярно получаемые из Германии. В 1940 г. на страницах «Интернациональной литературы» стали появляться заметки об издании на немецком языке в Третьем рейхе произведений русской классической литературы, о постановках пьес дореволюционных драматургов, опер русских композиторов. В 1941 г. публикации такого рода были продолжены, причем наряду с ними печатались и материалы, естественно, предварительно прошедшие цензуру, собственно о культурной жизни в нацистской Германии.[557]

Специальная комиссия УПА ЦК ВКП(б) в январе 1941 г., подвергавшая проверке печатную продукцию журнала «Интернациональная литература», в первую очередь обратила внимание на ее немецкоязычное издание. Выяснилось, что за 1940 г. в нем были помещены публикации 85 немецких и лишь 30 советских авторов, что вызвало порицание. Совершенно неуместным посчитали члены комиссии УПА появление в «Интернациональной литературе» информации о праздновании в Германии 500-летия изобретения европейского книгопечатания, у истоков которого стоял немецкий гуманист И. Гуттенберг.

Они также сочли издевательским заголовок, под которым вышел в свет в Германии сборник сатирических произведений М.М. Зощенко, П.С. Романова, В.Я. Шишкова, В.П. Катаева. Германские издатели назвали сборник: «Спи скорее, товарищ!».[558] По поводу названной книги писатель В.В. Вишневский отметил: «С отвращением прочел, что у Гитлера издаются Зощенко, Катаев, Шишков, П. Романов и пр. Выбирают по крупицам сатиру, прикрытое мрачное описание быта нашего…».[559] Самого Гитлера книга «Спи скорее, товарищ!» весьма развлекла. 28 апреля 1940 г. Геббельс отметил в дневнике, что читал фюреру «анекдоты» из этого издания. «Мы вместе очень смеялись», – констатировал министр пропаганды Третьего рейха.[560]

4 июня 1940 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление об участии СССР в весенней Лейпцигской ярмарке 1941 г..[561] Ход работы ярмарки, открывшейся 2 марта 1941 г., освещали корреспонденты советских газет, в том числе – писатель Е. Петров.[562]

В период строительства советского павильона немцы тщательно следили, чтобы не допустить популяризации СССР. Их беспокоил «идеологический отдел» – экспозиция советской книжной продукции и материалов из области кино. Даже портрет полководца А.В. Суворова, который было намечено поместить в центре советского павильона (это был кадр из одноименного фильма), пришелся не по нутру хозяевам ярмарки.[563]