Есть!

Под дверью очень вовремя заскребся папа.

– Входи, отец, мы уже закончили. – Денис распахнул дверь, и за папой в комнату проследовал длинный, густой и… отвратительный табачный шлейф.

Алина даже не подозревала, что он настолько отвратительный!

– В чем дело, милая? – подозрительно спросил папа-Мертвецов. – Ты так странно ко мне принюхиваешься…Мама-Мертвецова сжала шею пальцами и побежала в туалет, удобно расположенный рядом с приемной. В туалете ее бурно вырвало, после чего – хотите верьте, хотите сомневайтесь – курильщица с тридцатипятилетним стажем Алина Мертвецова стала убежденной печальницей здорового образа жизни. Такой убежденной, что в конце концов и мужа своего Григория Александровича вынудила бросить курить и пройти курс лечения гипнозом.

О да, теперь они оба безоговорочно верили и в гипноз, и в своего сына: Денис оброс клиентурой так стремительно, как заброшенный дом обрастает пылью и паутиной. Расслабленные коллеги Мертвецова поначалу неверно оценили новичка: вальяжный психотерапевт Игорь Маркович Шуман даже не удостоил его рукопожатием!

Вы, разумеется, знаете Игоря Марковича – чаще, чем он, на телеэкранах нашего многоканального города появляются, пожалуй, только мэр Андрей Алексеевич Рябчиков и кулинарная звезда Геня Гималаева. Да-да, вы правильно вспомнили – это тот самый Игорь Маркович, что любит складывать ладони домиком и сладострастно мычать в микрофон. Один час психолечения у Игоря Марковича стоит примерно столько же, сколько вы заплатите за месяц обучения ребенка в частной гимназии «Умница» (размер взноса не разглашается, как и стоимость консультации у Шумана).

А круглая, как луковица, язвительница и юнгианка Аделаида Бум поначалу начала строить Мертвецову куры. Помнится, когда он еще не избегал общих психотерапевтических сборищ и даже надеялся чему-нибудь там научиться, всех их вместе вывезли однажды на турбазу, километров за семьдесят от города. Называлось это «семинар по обмену опытом». За городом бушевала совсем было позабытая Денисом природа: белые полосы тумана над болотом, душистые сосны, кровавые капли костяники в траве и грибы, кокетливо прикрытые перегнившими листьями.

– Денис Григорьевич, посмотрите, какой прелестный мухоморище! – кричала пышная Аделаида Бум.

Ее резиновые сапоги мелькали впереди психотерапевтического отряда, как лопасти ветряной мельницы пред благородным идальго. В руке психологини и вправду алел мухомор – бесстыдный, будто грех, и яркий, точно воспоминание о нем.

– Бросьте его в травку, Аделаида Сергеевна, – флегматично посоветовал Игорь Маркович, закутанный от грехов подальше в прозрачный дождевик, – поздновато нам с вами грибками увлекаться…

Аделаида Бум вспыхнула, что ваш светофор, – ух, она не любила, когда напоминали о возрасте! Да еще в такой день, когда на ней была яркая красная ветровка в черную точечку (Аделаида Сергеевна одолжила ее у половозрелой дочери, и ни та ни другая ни разу не задумались о том, что в ветровке этой любая женщина средних лет будет выглядеть как Минни-Маус на пенсии)! В самый долгожданный день, когда красавец Мертвецов, явственно нуждавшийся в наставлениях опытной женщины и одаренного психолога, был к ней так близок – протяни руку и сорви… Надо же было старому жирному Шуману все испортить!

Мухомор полетел в траву, а Мертвецов прошел мимо, даже не заметив, что рядом со зловещим грохотом обрушились надежды Аделаиды Бум.

Честно говоря, он вообще не замечал в тот день ничего и никого, а думал – как удивительно, что природа долгие годы была на месте: и лес, и грибы, и деревья, и кровинки костяники… Как будто не было ни учебы, ни тренингов, ни бизнеса, поначалу буксующего на всех поворотах, – природе нет дела до того, чем занимается Денис Мертвецов и чего чает. Природа просто – была, и спасибо ей за это!

Аделаида Бум природу не любила – игры с мухоморами затевались исключительно для прекрасного Мертвецова. Но пухлую юнгианку в очередной раз не оценили по достоинству, и потому в лагере недоброжелателей Дениса прибавилось еще одной – весьма увесистой! – персоной. Денис не придал этому значения – он в те молодые дни и юные годы смотрел мимо людей, воспринимая их серым гудящим фоном: лишь у него в кабинете, на консультациях, человек отделялся от общей массы и начинал походить на самого себя.Тем более не замечал он таких недостроенных личностей, какими, с его точки зрения, были и Шуман, и Аделаида Бум, и прочие психодеятели с менее эффектными именами. Женщины Денису нравились совсем другого типа, нежели те, что прорастали в психологической среде, а с мужчинами ему и вовсе было скучно, как бывает скучно с самоуверенными неврастениками.