Есть кто живой? (СИ)

   Однако, я не встретил, не только следов человеческого жилья, но и ни одного расчищенного от деревьев места, ни одного даже просвета в лесных зарослях. В том, что не сходил с тропы, я был абсолютно уверен - только по ней и можно было как-то идти. Если бы я попытался свернуть с проторенного пути, мне пришлось бы не идти, а медленно продираться сквозь переплетенные ветви кустарника, многолетний травостой и валежник. Видимо, скоро, через какие-нибудь пару сотен метров, этот лес всё-же закончится. Должен закончиться, иначе мои нервы просто не выдержат.

   И тут, неожиданно, ход моих мыслей был грубо прерван звуком, так напугавшим меня ночью. Это было тяжелое, сиплое дыхание на фоне шороха падающих капель. Нельзя было понять, откуда исходит этот шум - он был повсюду, окружал меня со всех сторон. По позвоночнику прошел неприятный холодок. В горле пересохло. На доли секунды меня охватило оцепенение. Но, мгновение спустя, звуки стали громче, и бросился бежать со скоростью, на которую вряд ли когда-либо был и буду способен.

   Не помню, сколько длился этот панический бег. Проанализировать причину моего страха я тоже не мог. Лицо и руки были в кровь исхлестаны сучками. Лишь чудом уцелели глаза. Легкие готовы были просто взорваться. Это безумие остановилось, только когда я зацепился ногой за торчащий из земли корень, и плашмя рухнул, с размаху ткнувшись лицом в пропитанный влагой мох. Упав, я понял, что сил бежать просто не осталось, и остался лежать, пытаясь отдышаться.

   Осторожно приподняв от земли голову, я осмотрелся вокруг, и прислушался. С огромным облегчением отметил, что ничего необычного не видно и не слышно. Но кое-что всё-же заметно изменилось: почва здесь была уже вязкая и заболоченная. Вряд ли я смог бы точно определить, сколько я так лежал, набираясь сил. Чтобы утолить жажду, тянул через мох воду, как через фильтр. Но, когда заметно стал чувствоваться холод, я медленно встал, цепляясь за ветки, и побрел дальше на дрожащих от усталости ногах.

  ****

   Идти становилось всё труднее. Тропинка всё чаще скрывалась в лужах воды или расползалась липкой торфяной грязью. Сказывалась физическая и нервная усталость, да и недоедание не придавало сил. Преследовавшие меня всю дорогу страхи и непонятные, угрожающие явления, казалось, прекратились. И теперь я маниакально преследовал единственную цель - выбраться из леса, выйти на открытое место, к людям.

   Ступать приходилось осторожно: раз наступив в, казалось бы, мелкую лужицу, я по грудь провалился в трясину. Многих потраченных сил стоило выбраться из склизкой черной жижи.

   И вот, в какой-то момент, в конец устав бороться с отчаянными мыслями, я заметил впереди долгожданный просвет. Наконец-то! Сердце забилось в ликовании. Несмотря на жуткую усталость, я чуть ли не побежал к вожделенному выходу. Земля под ногами стала тверже. Вдали за деревьями уже можно было рассмотреть какие-то строения. Я еще прибавил шагу. Быстрей, быстрей! Отодвинув ветку кустарника, я вышел из леса к свету, и чуть не заорал от бешенства и отчаяния - передо мной белел на фоне сумрачного неба, окруженный зеленью древесных крон, знакомый силуэт полуразрушенной колокольни.

   Ноги подкосились, и я осел коленями на мокрую землю. Вогнав пальцы в мягкую дернину, я сжимал кулаки, срывая с корнем траву, и швыряя её перед собой. Злоба сменилась отчаянием - неужели снова придется провести ночь в том же доме. О том, чтобы пробовать вновь идти в лес, не могло быть и речи - уже скоро стемнеет, да и от усталости, сырости и холода меня уже слегка лихорадило. Жизненно необходимо было просохнуть и поспать перед очередным штурмом черного леса.

   Отдышавшись и немного смирившись со своим положением, я медленно поднялся на ноги и пошел в сторону колокольни. Надо ещё успеть до наступления темноты подготовиться к ночлегу. Идя к старому дому, не раз замечал боковым зрением странные движущиеся тени, которые объяснял общей усталостью и лихорадочным состоянием. Правильность этих объяснений подтверждалась тем, что, оборачиваясь, я не замечал никакого подозрительного движения.

   Дойдя до дома, в сарае и хлеву я наломал побольше сухих досок и щепок. За несколько раз перетащил их, и всё, что, по моему мнению, могло бы послужить в качестве дров, к печи. Знакомым путем прошел в огород, и безуспешно попытался разжиться чем-нибудь съедобным. На сей раз удалось найти лишь мелкий куст картофеля и пару луковиц. Клубней было всего пять, и размером чуть больше фасоли.

   И тут мне пришла в голову идея, ещё вчера вызвавшая бы у меня сильнейшее отвращение. Выкапывая картошку, я обратил внимание на крупного червя. Из-за продолжительного дождя, черви повыползали ближе к поверхности, и собирать их будет не сложно. Чем не еда? Едят же их птицы, рыбы, да и в некоторых диких племенах, говорят, черви считаются чуть ли не деликатесом. Я же был настолько голоден, что стал бы есть и пауков, и траву, лишь бы заполнить ноющую пустоту желудка..