Есть над чем посмеяться

— Никогда бы не подумала, что он такой ясновидящий, — задумчиво проговорила она. — Я всегда верила, что ты дитя любви, это гораздо лучше. Только пусть такой пустяк не помешает тебе разложить меня, если тебе когда-нибудь этого захочется.

— Послушай, моя милая, — сказал я. — Ты очень красивая девочка, твои очертания бесподобны, и у тебя первосортный темперамент…

Она прервала меня.

— А к чему мне все это с тобой? — закричала она. — Ты даже никогда не поинтересовался, ношу ли я пояс или чулки, которые просто прилипли к моим ногам. Тебе бы родиться эскимосом. Ты настолько холоден, что даже не «любопытен»…

— Жуанелла, — сказал я, — ты не права. Тебе прекрасно известно, что у меня есть правило, никогда не смешивать дело с чувствами.

— Все это глупости, — сказала она мне. — Каждый раз, когда твои дела помешают тебе делать кульбит с курочкой, я согласна вышить крест на твоих трусиках и объявить войну Европе.

Потом Жуанелла приняла огорченный вид.

— Но я ничего не могу изменить, — продолжала она. — Вот уже два года, как я пытаюсь соблазнить тебя. Но тебя бы не удивило, если бы я сказала, что мои ноги из картона. У тебя даже нет желания проверить это.

Она закурила сигарету.

— Итак, — продолжала она, — что же тебе не подходит? — Я выпустил очень аккуратное кольцо дыма и посмотрел сквозь него.

— Я полагаю, — сказал я, — что тебе неизвестно, куда направилась твоя подружка Жералдина?

— Нет, — ответила она. — Все, что мне известно, это то, что ее нет больше в отеле. И меня очень беспокоит это.

— Меня тоже это беспокоит, — сказал я.

Я сделал хороший глоток виски и вздохнул.

— Бывают же такие ночи, — сказал я, — когда все идет шиворот-навыворот. У меня для тебя есть еще сюрприз. Серж и Эдванн Назаровы мертвы.

Жуанелла ничего не сказала. Она подошла к столу и налила себе выпить. Залпом выпила и снова стала передо мной.

— Иногда, — сказала она, — мне кажется, что я становлюсь ненормальной. Ведь не хочешь же ты заставить меня проглотить это? Что эти двое покинули нас для лучшего мира?

— Между тем, это так, — сказал я. Она брякнулась в кресло.

— Какая история! — воскликнула она. — Что же с ними случилось, Лемми?

— Разные вещи, — ответил я. — Прошлой ночью в отеле «Казак» Эдванн сунула мне записку. Там говорилось, что она хочет меня видеть. У меня возникла мысль, что она чего-то боялась.

И я пошел в ее квартиру и подождал там. Она хотела меня видеть, чтобы заключить со мной сделку. Фактически она почти призналась мне, что Назаров был организатором похищения Бидди Перринера.

Потом она меня покинула, чтобы пойти поговорить с Сержем у него на квартире и попытаться его уговорить сотрудничать со мной. Когда я пришел к ним часом позже, они оба были мертвы. Она отравила его и отравилась сама. — Жуанелла удивленно присвистнула.

— Что ты знаешь об этой женщине? — спросила она. — И что могло заставить ее принять такие меры?

— А ты знала, что она была женой Сержа? — спросил я. Она покачала головой.

— Нет. Но теперь меня ничто не удивит.

— Так вот, она была его женой. Эдванн Назарова была француженкой. И она была без ума от Сержа. Должно было случиться что-то особенное, чтобы она решилась его убить. Но она его убила, это факт.

— Но почему, — спросила Жуанелла. — Почему она сделала это?

— Она хотела, чтобы Серж бросил дело Перринер. Парень не хотел об этом слышать. Он вытащил свой автоматический и угрожал Эдванн застрелить ее, если она будет настаивать на своем. Тогда она его отравила, а потом отравилась сама.

— Но ты мне не сказал, почему он был против? — настаивала Жуанелла.

— Потому что Серж был русским, а Эдванн француженкой, — ответил я.

— И что ж? Разве так происходит в семье, когда муж и жена различных национальностей?

— Не всегда, Жуанелла, — сказал я. — Но на этот раз это было так.

Я встал и налил себе еще порцию.

— Послушай, моя милая, — сказал я. — В этом месте действие ускоряется. Скоро настанет час большого спорта. Теперь не время скрытничать.

— А что ты хочешь узнать, Лемми?

— Так вот, сперва расскажи мне, как это случилось что Виллис Перринер поручился за тебя перед федеральными властями, чтобы ты могла покинуть Штаты, и почему ты явилась сюда прохлаждаться с Жералдиной, и почему Ларви не знает, где -ты находишься?

— Это очень просто, — ответила она. — Я хотела подшутить над Ларви. В последнее время у нас не все шло гладко. С тех пор как Ларви и я получили благодаря тебе условное заключение, бизнес стал очень затруднительным. И мне представилась возможность подзаработать немного денег. — Она нагнулась ко мне.

— Ты знаешь «Сэм Фримен бар», Лемми? — Я кивнул головой.

— Так вот, однажды ночью я была там и услышала слова, которые были предназначены не мне. Вилли Лодц был пьян, и он говорил громким голосом курочке, которую прижимал к себе. Он ей сказал, что скоро будет одним из избранных, что получит большую галету. Он назвал имя Борга. Ты знаешь этого парня. Каждый раз, когда в нашей прекрасной Америке происходит похищение, Борг бывает замешан в него. Похищения — это просто страсть этого человека.