Есть только дорога…

– Катя, как дальнобойщики Екатеринбург называют, – добавила Ди.

– Ну, ребята, могли бы и в Кате на меня сесть. Я "Пепси" с Кати в Воронеж везу. Не спрашивайте, почему такая кривая логистика, так вот заказали.

– Да уж. Но нам на руку.

– Можете хоть до самого Воронежа со мной ехать теперь, – сказал Костик, разгоняя "Фред".

Леший выдохнул. Для него не особо понятным и глуховатым отрезком трассы был прогон от Пензы до Воронежа. А теперь всё более-менее ясно: добрый дальнобой вёз их через зелёные поля Средней России, мимо сусликов, стоящих столбиками на обочинах, цветущих кустов вдоль дороги и с видом на потрясающий закат в лобовое стекло. Перед "мордой" фуры маячили, обгоняя и сменяя друг друга, легковые машины. Или "бешенные сперматозоиды", как нелестно называл их Костик.

– Я вашего брата подвожу по настроению. Один раз посадил типа одного, – сказал водитель, делая ударение на "а", – так он вонял блин. А сказать, что пахнет, невежливо. Ладно бы берцы снял, запахло носками, это у всех бывает. А от него, ну прямо бомжатиной пёрло. Думаю, мало ли у человека какая беда. А ехал я с Минска тогда, под Клинцами его подобрал. Остановились на стоянке, я его накормил даже. Он спасибо сказал, я предложил ему в душ сходить, мол, даже оплачу. Он намёка не понял, обиделся даже. Ехал до самого Оскола, молча, вонял…

– Мы, небось, тоже?

– Да не, вроде нормальные вы. Рассказывайте, как вас мотало по дороге. Ничего что закурю? – Костик сунул в зубы сигарету "Петра"

– А я трубку покурю, можно? – спросил Леший.

– Если без травы, то валяй, – кивнул головой водитель.

Пока Леший возился с трубкой, рассказывать начала Ди. Рассказывала она про Красноярск, про свои дороги-пути. Рассказала, как доехала с нелюбимым человеком до Ёбурга, и теперь едет с любимым человеком. Потом Леший переключился, став рассказывать, что где-то по железным дорогам едет ещё одна пара.

– Вот они, небось, грязные как черти будут. Как вы-то не вывозились?

– Мы до Самары ехали в теплушке, да и там останавливались.

Леший продолжил рассказ Ди. Рассказал он про Манула некоторые истории. Рассказал, как в прошлом году ехал от Миллерово до Москвы и ночевал под Воронежем с дальнобоем-иранцем. Рассказал, как зимовал в Новосибирске.

Солнце клонилось всё ниже и ниже к горизонту. В перерывах между короткими разговорами звучал мотор "фреда", погромыхивала подвеска на колдобинах, да звучали вразнобой голоса из рации, говорящие о гаишных засадах, "обочинке" и прочем.

В один момент Костик вдруг схватил рацию и закричал в неё, сжав тангенту:

– Юрка! Юрка-скамейка! Долго жить будешь, вспоминал про тебя!

– Котя здорово, – ответил ему весёлый голос из рации, – шо, домой топчешь?

– Ага. С Кати "пепси" тащу.

– Ближе-то не было?

– Это мне голову не ебёт, загрузили, заплатили, вот и тащу.

– А я в Казань повёз разноброс всякий. Запихали мне туда и мешков, и железяк. Ты, Коть, где ночевать думаешь?

– На "Петухах", наверное.

– А, ну давай, удачки!

– Взаимно, Юрик! – Костя повесил рацию.

– Знакомый? – спросил Леший.

– Сосед мой. Он на "Скамейке" работает. В "Ките"335. Это я на себя работаю, а ему вот проще "на дядю".

– "На дядю" спокойнее, наверно.

– Да не факт. Едешь, привязанный к тахографу, как к поводку. Это у меня, захотел – спишь, захотел – едешь. А у них не, – Костя сплюнул в окно, – там так всё повязано. Шаг влево-вправо – расстрел. Встал не там, потом объясняйся, что тебе посрать припёрло, например.

– Дела, – сказал Леший, попыхивая трубкой.

– С другой стороны, им безопасней. У него вот тут, – Костя показал на пустое место на панели, – есть специальная кнопка. Нажимаешь, если кто прессовать будет – и в течение часа подлетает ЧОП, выписывать пиздюлей оборзевшим. Хотя у нас тут давно не слышно ничего было. Новосибирск, Саратов – вот там да. Подлетают на легковых, прижимают к обочине, мол, дороги платные. Но это уже не организованные бандюки, так, нарики. Их попугать можно, или на понт взять.

– А были у вас случаи?

– Да всякое бывало, – Леший понял, что водитель не хочет об этом говорить.

Солнце садилось за горизонт, когда "Фред" заворачивал по развязке на стоянку у "Петухов".

– Вообще это "золотой петушок" называется, но у нас в обиходе они "петухи", – Костя показал на крышу кафешки, где была большая конструкция в виде рельефных петухов из железа, покрашенных жёлтой краской, – на этом плече самое лучшее место. Пошли ужинать, да спать.

Леший и Ди выпрыгнули на тёплый асфальт. Леший не стал зашнуровывать берцы, просто заправил шнурки вовнутрь.

Вечернее кафе было наполнено водителями.

"Все они похожи чем-то, – думал Леший, глядя вокруг, – все пузатые, с кошельками или барсетками, в майках, с загорелыми руками. Действительно, профессия начинает со временем определять внешность"

Костик заказал себе ужин из трёх блюд. Леший же просто заказал себе и Ди по тарелке пюре с котлетами и чая с пирожками, не объедая водителя.

– Молодёжь, – сказал Костя, – я сейчас в баню пойду, а вы располагайтесь там на верхней полке. У меня ключи есть, шторки закрывайте. Кто будет подходить, всех посылайте нахуй.