Читаем Есть только миг полностью

МИХАИЛ. Мои годы на службе в милиции я так же воспринимаю сегодня как возможность, которая была мне дана, чтобы и там свидетельствовать о своих христианских убеждениях. Меня часто спрашивали в христианских кругах, как это возможно: быть милиционером и христианином в одно и то же время. Я в ответ всегда отвечал: «Какую милицию вы предпочитаете: милицию, где нет ни одного христианина, или же милицию, где есть люди, искренне живущие по духовно-нравственным принципам?»

Да, у каждого из нас были свои мечты. Сегодня они тоже есть, просто, может быть, они не столь чисты, как в детстве. Какие-то из них становятся реальностью, какие-то – нет. Но стоит ли теперь плакать из-за несбывшихся вожделений?

НАДЕЖДА. Наверное, было бы странно, если бы я сейчас начала плакать из-за некупленного манекена?

МИХАИЛ. Или я – из-за того, что не овладел всеми восточными единоборствами.

Важно осознать то, о чем говорит Екклесиаст: «Все – суета сует». Причем – именно ПОД СОЛНЦЕМ, в этом мире, наполненном суетной пользой, где даже сбывшаяся мечта может не иметь никакой пользы.

Многие мечтают получить хорошее образование, посмотреть мир, обрести познания, а Екклесиаст говорит, что не может глаз насытиться зрением, а ухо – слушанием. То есть человеку никогда не бывает достаточно достигнутого.

Что же, тогда можно делать вывод, что и учиться не надо, и стремиться ни к чему не надо? (Кстати, мы встречались с людьми, которые убеждены, что смысл имеет только духовное образование и никакая светская профессия не достойна овладения ею, если, конечно, она не приносит много денег). Екклесиаст говорит не об этом в своем утверждении, что «под солнцем» все тщетно. Он имеет ввиду измерение своей мечты «земной пользой». Ведь и духовное образование может иметь только лишь земную пользу, если служит личным амбициям священнослужителя. А светское – Небесам, если человек – профессионал и своим профессионализмом служит людям.

Екклесиаст говорит, что пользы «под солнцем» не бывает, так как ничего нового нет и не может быть, и даже кажущееся новое уже было в веках.

Приведем лишь два факта, подтверждающих правдивость его умозаключений.

Первый: восторг по поводу выхода в открытый космос в прошлом веке и польза от этого не превосходит восторга и пользы от открытия Америки три века назад.

Второй: изобретение атомной бомбы есть ничто иное, как продолжение открытой разрушительной мощи динамита, которой, кстати, китайцы пользуются около двух тысяч лет.

Стоит вдуматься в такие слова: «И памяти о прежнем нет, и о будущем тоже памяти не останется…» (Екклесиаст 1:11). Можно сказать, что это горюет умирающий старец. Но, подумав, приходишь к выводу, что это мы видим в реальной жизни. Например, имя «дедушки Ленина» ни о чем не говорит современным пятилетним детям. Тем более «уходят в лету» имена менее известных личностей.

Грустно? – Да. Если мыслить категориями «пользы под солнцем».

В Священном Писании написано, что на Небесах ангелы рукоплещут и радуются о каждом человеке, который осознает реальность Царствия Небесного и призывает имя Христа Спасителя. Нигде не говорится о небесной радости по поводу приобретенной профессии, полученного образования или покупки дорогого автомобиля, хотя и это может иметь ценность, если служит Славе Божией.

«Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Евангелие от Матфея 16:26) – когда-то задал вопрос Христос своим ученикам.

И так, вспомните свои детские мечты. Те мечты, которые еще не были тронуты вирусом довольства и накопительства. Те мечты были светлыми и полными любви к людям, к жизни, полными желания приносить настоящий плод. Все дети внутренне ощущают, каким этот плод должен быть. Но потом, к сожалению, внутрь каждого из нас проникает вирус земной суеты, который все желания начинает измерять понятием «пользы под солнцем». Когда-то Иисус Христос сказал: «Будьте как дети, ибо их есть Царствие Небесное» (Евангелие от Марка 10:14). Безграничная детская вера и надежда действительно достойны подражания.

<p>Авторитеты и современность</p>

В каком возрасте вы впервые сказали себе: «Я знаю больше, чем мои учителя?» Каждый человек на каком-то этапе приобретения знаний вдруг с изумлением начинает замечать, что учителя вовсе и не являются истиной в последней инстанции.

МИХАИЛ: Я помню, что в школе в старших классах всегда за сочинения получал двойки по содержанию. С грамотностью проблем у меня не было, а вот содержание никогда не нравилось моей учительнице, потому что оно в корне отличалось от того, что было написано в наших учебниках. Ее это всегда очень сердило, я же никак не хотел писать то, что «положено», а излагал собственные суждения. Тогда я был уверен, что понимаю жизнь на много лучше своей учительницы по литературе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Человек 2050
Человек 2050

Эта книга расскажет о научных и социальных секретах – тайнах, которые на самом деле давно лежат на поверхности. Как в 1960-х годах заговор прервал социалистический эксперимент, находившийся на своём пике, и Россия начала разворот к архаичному и дикому капитализму? В чем ошибался Римский Клуб, и что можно противопоставить обществу "золотого миллиарда"? Каким должен быть человек будущего и каким он не сможет стать? Станет ли человек аватаром – мёртвой цифровой тенью своего былого величия или останется образом Бога, и что для этого нужно сделать? Наконец, насколько мы, люди, хорошо знаем окружающий мир, чтобы утверждать, что мы зашли в тупик?Эта книга должна воодушевить и заставить задуматься любого пытливого читателя.

Евгений Львович Именитов

Альтернативные науки и научные теории / Научно-популярная литература / Образование и наука
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука